Академия магии. Притяжение воды и пламени. Часть 2

Я молча достала сверток с прикупленной сегодня выпечкой. Выудила из него пирожок с сыром. Он определенно не являлся сладкой булочкой, но подозреваю, для Лареции не было никакой разницы.

Совсем скоро я подошла к ней ближе с тарелкой и кружкой в руках. Пар дымком поднимался от посуды, распространяя терпкий аромат чая.

— Ты довольно долго пробыла на Земле, — заметила ведьма, пока я ставила на свободный край стола угощение.

— Долго разбиралась с тем, как вернуться, — ответила я, чувствуя себя не в своей тарелке рядом с дамой.

Она кивнула.

Я же вспомнила, как мне было страшно. Каждый день, видя в себя в зеркале, я думала, что медленно умираю. Потом гнала эти мысли прочь, не намереваясь сдаваться.

После возвращения в Церент первое время у Хильды я просыпалась от тревожных снов, в которых так и не смогла вернуться сюда. Даже плакала, видимо, избавляясь слезами от пережитого напряжения.

— В вашем мире давно не было крупных войн. И судя по трудам некоторых ходящих между отражениями, идет расцвет культуры, — продолжила Лареция.

— Расцвет культуры? — задумчиво повторила я. — Возможно.

Моя бабушка, когда я была еще маленькой, часто говорила: «Ничего, выживем». В детстве мы с братом могли проводить у нее недели, пока родители находились на работе. И я далеко не сразу стала придавать значение этому «выживем». А когда задумалась, оно показалось мне неприятным, заранее настраивающим на что-то тяжелое. Лишь чуть позже я поняла, что она жила в совсем другом времени и тогда большинство людей действительно выживали.

У моего же поколения куда больше свободного времени и возможностей, не говоря уже об интернете. Поэтому да, возможно, идет некий расцвет культуры. Хотя все равно это спорное утверждение.

— Сказанное лишь мое предположение, но я считаю, что именно поэтому стихийников становится больше, а дар их усиливается. Раньше все иномирцы, поступающие в академии Церента, имели шестой уровень, даже пятый не встречался, — глядя словно сквозь меня, сказала женщина.

Ведьма вновь посмотрела на горстку принесенных ею предметов. Потом выбрала мутный камень темно-серого цвета, что выглядел абсолютно непримечательно, как те, что можно было просто подобрать на краю дороги, гуляя по улице.

— Возьми. Пригодится. Носи с собой. — Она положила камень на край стола, а остальные свои сокровища стала собирать и прятать в карманы.

— Зачем он? — спросила я, прикасаясь к прохладной поверхности.

Будто обычный гравий…

— Поймешь, когда понадобится, — пробормотала Лареция и встала на ноги, взяв в одну руку кружку, а в другую пирожок с тарелки, а после спешно, но бесшумно покинула кухню.

Глава 23

Когда-то у меня была простая цель. Хотя раньше она казалась мне безумно важной. Словно без нее всей остальной жизни не будет. Сейчас же я считала ее глупой, настолько нелепой, что сводило зубы.

Мой комплекс отличницы явно давал трещину. Теперь выучиться не казалось мне всем смыслом жизни. И появилось понимание существенной разницы между просто быть прилежным — зубрить домашку, запоминать многочисленные даты и расположение городов на карте — и действительно соображать и принимать правильные решения.

Именно об этом я думала последнюю неделю — тренируясь, посещая занятия, и даже сегодняшним утром перед тем, как отправиться в академию, откуда участников первого дня привезли прямо на столичную арену.

Ректор пожелал нам удачи и мимолетно попросил вести себя прилично. Особенно Мартина. Оказывается, в прошлом году водник вывел из себя какого-то студента с другой академии, так что тот подкараулил Белроуза в уборной. Ничего страшного не произошло, но был скандал и обе академии получили выговор.

Магистр Бром же дал последние наставления и ушел. Сидеть на специально огороженной трибуне и дожидаться своей очереди нам предстояло одним.

Уже несколько минут вокруг царил шум. Тонкая магическая заслонка, оградившая нас от остальных зрителей, не полностью сдерживала звуки, превращая их в монотонное гудение.

По искажению светлых дымчатых облаков, плывущих по небу, я насчитала два защитных купола, к которым прибавлялась внутренняя преграда, что вырастала от поля, где должно пройти представление, и уходила вверх, прикрывая трибуны.

Сама по себе столичная арена представляла собой огромное грушеобразное строение, по основному ободу которого располагались ряды сидений, а в самой вытянутой широкой части их заменяли просторные, выдающиеся вперед балконы. Последние несли за собой такую же роль, что их меньшие собратья в театрах на земле, — там заседала вся элита: богачи, аристократы и известные маги.

Временами я опускала руку в карман куртки, просто накинутой на плечи, и нащупывала гладкий камушек, полученный от Лареции. Александр, узнав о нашей беседе с ведьмой, теперь каждый раз спрашивал об этой штуковине, напоминая носить ее с собой. Это даже немного раздражало.