Академия магии. Притяжение воды и пламени. Часть 2

— Ну зачем так грубо? Я даже долго не искал, просто заглянул в один из шкафов. Практически случайно, — лукаво произнес он.

А я поднялась на ноги, встав прямо перед ним и оказавшись почти лицом к лицу. Почти — потому что разница в росте не позволила. Моя ладонь легла на его грудь поверх рубашки. Не знаю, зачем я это сделала, само вышло. Кончики пальцев сразу закололи сотни мелких иголочек, разливая напряжение по всему телу. Во рту пересохло, а я, тяжело сглотнув и уперев взгляд в изгиб мужской шеи, произнесла:

— Я тоже поступала не очень разумно. Не раз происходили ситуации, которые должны были меня отпугнуть, но я все еще здесь, с тобой… И я все еще не могу тебе доверять, Александр. Мне это неприятно. Я не привыкла к тому, что у моих друзей сотни секретов, а на засыпку с десяток тузов в рукавах. Правда, последнее не так уж плохо. — Я резко замолчала, когда рука Розенталя легла поверх моей, вышибив все мысли из головы. Сознание вдруг стало девственно чистым, а жар волнами заскользил по коже, почти убеждая, что у меня лихорадка.

Он сжал мою руку, склонился к самому уху и хрипло прошептал:

— Ева, я кто угодно для тебя, но точно не просто друг. Я не способен ждать ответа на свои чувства, но я бы перестал тебя тревожить, если бы они не были взаимны. — Ладонь Александра скользнула выше, пальцы поддели мой подбородок, заставляя поднять глаза. — Мы оба не умеем доверять людям. Ни друг другу, ни остальным. Может, ты тоже скрываешь что-то важное, но даже не задумываешься об этом.

В этот миг я сразу вспомнила о порталах, и мой взгляд прыгнул в сторону. Очередная ошибка.

— А я, оказывается, не такой подлец… — легко усмехнулся Розенталь.

— Я никогда не называла тебя подлецом, — возразила я.

— Да, но, как ни странно, я все равно чувствую себя таковым, — выпрямляясь, задумчиво отозвался Александр. — Нам придется научиться по-настоящему полагаться друг на друга. Хотя бы попробовать. Постепенно, шаг за шагом.

Я не обращала внимания, насколько пристально наблюдаю за ним, будто, чтобы понять его слова, мне надо прочитать их по губам. Но он заметил, а я почти не смутилась.

— Да, верно, — сказала, лишь бы прервать повисшее молчание.

— Меня безумно бесит, что из-за моей семьи мы оказались в таком положении. И Альбер… Ты даже не представляешь, как мне хочется размозжить его башку камнем, и я не уверен, что сдержался бы, если бы не был сам виноват в случившемся. А еще Лея… — Его лицо омрачилось, скулы напряглись, а на лице отразилась холодная жестокость. — Она настолько настырна, что тяжело сдерживать себя. Хочется хорошенько встряхнуть в надежде, что мозги вернутся на место.

Его негодование развеселило меня. Бровь Розенталя иронично изогнулась, и он неожиданно припечатал меня новостью:

— Лея поцеловала меня на днях. Сделала это, когда я не ожидал.

— На днях поцеловала? — повторила вслед за ним. Фактически у меня не имелось никаких прав на ревность, но когда дело касается чувств, разум не помощник.

Вспомнив о сбитых костяшках огневика, я скользнула взглядом к его опущенным рукам. Мы чужие друг другу, но ведем себя так, будто близки. А может, так и есть и пора перестать убеждать себя в обратном.

Доверие… Оказывается, это так сложно.

— Да, улучила подходящий момент. Совсем как Альбер, — ответил Александр, кинув тапок в мой огород. Но он сказал это без злобы, скорее напомнив. В какой-то степени мы и правда были квиты.

— Ладно, забыли, — сказала я, отворачиваясь, чтобы спрятать свои эмоции. Мне было жутко неприятно, и теперь я гораздо лучше понимала, что ощущал Розенталь. Если, конечно, он вообще придавал моему поцелую с Димитаром значение.

Но долго утаивать чувства мне не дали — огневик сжал мое запястье, не больно, но в то же время крепко. На мгновение наши взгляды пересеклись, высекая молнии. Сердце набатом стучало в голове. Карие глаза мага потемнели.

Мужские ладони быстро коснулись сначала талии, прижимая к себе и разом вышибая воздух из легких, потом переместились на бедра, поднимая и усаживая меня на стол. Александр вклинился между моих ног, я закинула руки на его плечи, и в такой позе мы замерли, словно спрашивая друг у друга разрешения.

Позади что-то упало, покатилось и свалилось с глухим звуком на диванчик. Но на этом почти все звуки затихли. Я глубоко вдохнула, не понимая, чего он медлит. Мои губы уже и так горели, даже без его касаний.

Попыталась поцеловать сама, но он отклонился. Я же уставилась на него с недоумением пополам со злостью.

— Почему? — Мой голос прозвучал так сдавленно, что я сама его с трудом узнала.

— Попроси меня.

— Что?! Ты… ты… — В голове завертелись сотни нелицеприятных слов, что вдруг растворились, когда я осознала, что хочу этого настолько, что действительно готова просить.

Розенталь тоже желал, иначе бы я не сидела на столе, чувствуя, как его пальцы до боли впиваются в мои бедра.

— Поцелуй меня. — Слова почему-то вызывали стыд, стократ усиливая повисшее напряжение. Под его изучающим взглядом я сокрушенно выдавила: — Пожалуйста.

Словно маленькая девочка, вымаливающая угощение… Никогда себя так не вела.

— Прикрой глаза.

— Зачем?