Академия времени

Вот только горечь была двоякая: с одной стороны — больно было вспоминать о рабской жизни, а с другой — тогда все было проще и понятнее. И как бы то ни было, меня не били, не издевались, и жилось мне намного лучше, чем большинству невольников в Родинарии. И, по всей видимости, в том была заслуга Хаоса, своеобразно заботившегося о нас с мамой.

Когда мы вышли из подвала, нарай отпустил меня переодеться, но предупредил, что если я не явлюсь на ужин, то он сам придет за мной.

* * *

На принятие решения у меня оставалось не больше часа. За ужином Хронос наверняка потребует, чтобы я рассказала, с кем встречалась в салоне. А я совершенно не знала, что делать. Ранорио ясно дал понять, что навредит маме, если я не соглашусь с его условиями. И я не настолько верила Амниосу, чтобы доверить ему жизнь матери. Вернее, я ему вообще не доверяла. Стоило только вспомнить, как он обманул меня, заставив поверить в то, что я сплю, или как затуманил разум взявшимися неизвестно откуда чувствами — и мне уже хотелось поддаться шантажу Контино, потому что так будет безопаснее для мамы.

— Она пришла! — возопила Кико, как только я открыла дверь наших апартаментов.

На ее крик тут же прибежали Медина, Салимо и Рэндом.

И я приняла решение довериться тем, кто действительно заботится обо мне. Возможно, они помогут мне сделать верный выбор.

Друзья окружили меня с несвойственным им единодушием и в один голос потребовали: «Рассказывай».

— Да нечего рассказывать, — растерянно пожала я плечами.

— Они тебя допрашивали? — вопросил дракон.

— Пытали? — предположила Ведьма.

— Он тебя обидел? — хрипло спросил Громиро.

— Так, отойдите все! Дайте ей отдышаться! — командным тоном произнесла кикимора.

Подруга подхватила меня под руку и уволокла к дивану, усадила и провозгласила:

— А вот теперь рассказывай.

Я закрыла глаза, глубоко вздохнула, молясь, чтобы моя болтливость не навредила маме, и, обведя взглядом присутствующих, произнесла:

— Мне нужно, чтобы все вы поклялись, что никому, ни при каких обстоятельствах не расскажете о том, что услышите сейчас.

— Больно надо. Да мне и рассказывать-то некому, — хмыкнула Медина.

— Я в последнее время вообще не предрасположен к откровенности, драконьи повадки, знаешь ли, — пожал плечами Салимо.

— Ну, меня-то ты знаешь, — отмахнулась Кико, заставив меня на мгновение усомниться в правильности принятого решения.

— Я не сделаю ничего во вред тебе, — проговорил Рэндом серьезно.

— Нет, Рэн, поклянись, — потребовала я: зная, что он уже присягнул на верность нараю, ему я сейчас доверяла меньше, чем остальным.

— Прикажи, — недовольно ответил оборотень.

Мне не хотелось пользоваться силой крови, но другого выхода не было, и я приказала другу, отчего почувствовала себя высокомерной дрянью, но с этим придется смириться.

Не вдаваясь в подробности, но стараясь не упустить ничего важного, я рассказала об инстанте и его требовании украсть властвующий над их народом кулон.

Друзья не перебивали, и даже вечно неугомонная Кико слушала, побледнев и приложив дрожащие пальцы к губам.

— Инстанты — это же потомки низвергнутых титанов? — задумчиво проговорил дракон. — Припоминаю что-то с третьего курса по этой теме.

— Да, мы как раз скоро будем их проходить, — кивнула кикимора. — Парочка титанов устроили бунт, и их сослали, лишив почти всех сил. Но, видимо, что-то они всё же могли, раз наплодили таких могущественных потомков.

— Так они боги? — недоверчиво спросила я.

— Нет, они отверженные, лишенные власти и привилегий. Боги их пожалели и подчинили, чтобы те не докучали своим желанием доказать, что они равны богам. А стоило бы истребить, — зло проговорил Рэндом. — Надеюсь, ты не собираешься пойти на поводу у этою Контино? Сама понимаешь, чем это грозит всем нам. Если начнется война, то пострадаем в первую очередь мы — смертные.

— Да подождите вы! — прикрикнула Медина. — Надо подумать. На кону жизнь Юниной мамы. Вот ты, шкурная твоя душонка, пожертвовал бы матерью ради всеобщего блага?

Ведьма грубо ткнула пальцем в грудь Громиро и сощурилась.

— Не распускай руки, паучиха, — рыкнул оборотень. — И сейчас речь идет не о жизни одного человека, а о судьбах миллионов. Я считаю, что мы должны все рассказать нараю. Он сможет защитить и нару Яниро, и Юнилу.

Меня словно острым как бритва когтем царапнуло.

— Как ты назвал мою маму? — спросила я, вскочив с дивана и устремив на Рэндома полный подозрения взгляд.

— Да какая разница! Нам всем угрожает опасность, — глядя мне в глаза, не дрогнув, ответил оборотень.

— В чем дело, Юночка? — приобняла меня за плечи Кико.

— Вот скажи, ты знаешь фамилию моей мамы? — спросила я у нее, дрожа всем телом от осознания, что тот, кого я считала другом, знает обо мне и моей семье гораздо больше, чем я ему рассказывала.

— А разве у вас не одна фамилия? — удивилась Кико. — Прости, я не помню. Это так важно? У Хаоса вон вообще фамилии нет, а его все знают.