Академик Ландау; Как мы жили

Он очень много читал. Марийка раздобывала много иностранной литературы, явно интересовался меню, очень хвалил кухню нашего отеля. Марийка с ним занималась гимнастикой, массажами и водила на прогулки, даже меня заставила один раз проехаться на машине по Праге. Шофер меня спросил, что я хочу посмотреть. Я ответила — собор. Осмотр этого собора возместил мне все, что я никогда не видела и не увижу, мне казалось, после осмотра этого собора меня уже ничто не сможет поразить, и, налюбовавшись вволю, ошеломленная, вернулась в отель, размышляя о том, что человечество может создавать веками такие прекрасные сооружения и стоять они будут вечно! В них столько силы, мощи, красоты, казалось, самая страшная разрушительная сила веков никогда не сможет причинить им ущерба.

В отеле у Дау застала и физиков, и Удальцова, а моя проблема с деньгами оставалась неразрешенной. Я уже обнаглела и при Удальцове у физиков попросила номер их телефона, чтобы в случае нужды я могла им позвонить. Записав нужный мне номер телефона, посмотрела с вызовом на Удальцова. Он, как всегда, еще задержался и очень сердечно меня попросил, если у меня будет какая-либо нужда, позвонить ему. Он повторял слова, которые я сказала физикам. Смутившись, я пообещала. На следующий день решила позвонить физикам с утра, но, конечно, не из отеля, соблюдая конспирацию. Сказав Марийке и Дау, что хочу пройтись, вышла из отеля. Ко мне подошел шофер. Поблагодарила его, сказала, что хочу пройтись пешком. С трудом нашла телефон, дозвонилась, поговорила, мне пообещали все выяснить и сообщить.

После этого разговора я скисла; так стремилась, а когда достигла чего хотела, стало тошно, почувствовала отвращение к себе. Явно проявила корысть, понадобился гонорар в чешских кронах, как Женьке! Не упустила возможность обогатиться! Это было ужасно! Я ссылалась на физиков, учеников Ландау, которые при отъезде мне сообщили, будто бы в Праге вышли все тома по теоретической физике, и, пользуясь тем, что автор в Праге, может быть, возможно сейчас до отъезда получить гонорар.

Как будто все прилично, нет, мне не по себе!

Наверное, надо было сказать так: "Выезжая из Москвы, я не предполагала, что задержусь в Праге из-за протезных ботинок, и я боюсь, что мне не хватит крон уплатить по счету отеля", а потом уже говорить о гонораре.

Переживая свой позор попрошайничества, я заблудилась.

Озабоченная с первых дней пребывания в Праге несостоятельностью оплатить счет за гостиницу, я не узнала названия отеля, не знала и улицы, на которой стоит отель.

Много часов я бродила злющая по Праге. Вдруг увидела дома, которые видела из окна отеля, по этим приметам нашла отель.

На следующий день пришел физик, к которому я обращалась с просьбой о гонораре. Он сбивчиво, смущаясь, сказал, что, к сожалению, это невозможно.

(…)

Поблагодарила за хлопоты, а в глазах — туман. Что делать?

За ботинки уплачу, а с управляющим отеля придется объясниться. Через Московский банк я уплачу по счету в фунтах стерлингов.

Вскоре принесли готовые ботинки, их конструкция была сложной. Высокие, изящные, на крепкой частой шнуровке, гибкие стальные стержни поднимались высоко за колено, в конце бедра широкий пояс с пряжками, через год искалеченная левая нога вытянется, выправится, и Дау, хромая, сможет ходить и стоять без ботинка, а в этих замечательных ботинках хромать совсем не будет. Да, из-за таких ботинок стоило приезжать в Прагу!

Излив всю свою благодарность словами в самой сердечной форме, я со страхом спросила, сколько я должна заплатить крон. Профессора-ортопеды, смутившись, ответили: "Что вы, и речи не может быть об оплате. Весь мир спасал жизнь физика Ландау. Наш институт счастлив, что ему предоставилась честь помочь великому ученому, попавшему в беду. Нас к вам в Карловы Вары пригласил наш ЦК. Вы — почетные гости нашей страны. Мы очень рады, что у нас получились очень хорошие лечебные ботинки для всемирно известного физика Л. Д. Ландау!".

Невыносимая тяжесть свалилась с моих плеч. Мы — почетные гости этой высококультурной, этой замечательной страны, а я позволила себе мельтешить о каком-то гонораре, который был мне к тому же и совсем не нужен! Мы — почетные гости Чехословакии! Мне и присниться это не могло. К распиравшему меня счастью примешивалась горечь сожаления: раз в жизни я была почетной гостьей такой страны и не насладилась этим! Даже не воспользовалась машиной и не осмотрела Прагу!

Когда ушли ортопеды, я спросила:

— Дау, ты знал, что мы почетные гости этой прекрасной страны? — Да, конечно, помнишь, когда мы заблудились в поисках водолечебницы в Карловых Варах, тогда меня узнал один человек, говоривший по-немецки со мной. У меня сложилось впечатление, что он был, вероятно, член ЦК КПЧ. Мне это сообщил управляющий отелем «Империал». Он меня поздравил и сказал тогда, что нас переводят в специальный санаторий для почетных гостей страны!

— Даунька, и ты, ты, все помнишь и даже название отеля «Империал»?

— Коруша, этого забыть нельзя. Как почетный гость страны я впервые здесь.