Акселерандо

У Манфреда есть номер в отеле Ван Лейкен, оплаченный — в знак признательности — благодарной международной группой защиты прав потребителя, и безлимитный проездной, который ему подарила, тоже в благодарность, одна шотландская музыкальная группа, играющая самба-панк. У Манфреда есть пропуск рабочего авиакомпании, позволяющий ему бесплатно летать на самолетах авиакомпаний шести стран, хоть он никогда и не работал в авиакомпаниях. Его разгрузочная жилетка снаряжена шестьюдесятью четырьмя компактными процессорными кластерами, в каждом кармане по четыре штуки, и каждый из них обладает мощностью суперкомпьютера — за это спасибо одному невидимому колледжу,[8] который, как Манфред надеется, станет благодаря его помощи следующими Media Lab

[9]. Остальная его одежда не столь разумна — она сшита по электронной мерке портным на Филиппинах, с которым он никогда не общался вживую. Юридические лица могут пользоваться его патентами совершенно безвозмездно, и хоть у Манфреда куча патентов, он всегда отдает права Сообществу Свободного Интеллекта — это его пожертвования проекту инфраструктуры, свободной от обязательств.

В кругах энтузиастов информационных технологий Манфред — легенда. Именно он запатентовал оффшор интернет-бизнеса в страны, где законы о защите интеллектуальной собственности допускают вольности, чтобы таким образом избегать мороки с лицензиями. Он тот самый парень, который запатентовал использование генетических алгоритмов для патентования не только исходного объекта, а сразу всех возможных его производных в пределах круга, задаваемого соответствующе составленным описанием: не просто улучшенная мышеловка, а все возможные улучшенные мышеловки. Примерно треть его изобретений не нарушает никаких законов, еще треть — исходно незаконна, а остальное поначалу законно, но перестанет быть таковым, как только законодательный монстр проснется, потянет воздух в ожидании запаха свежего кофе, и ужаснется. Некоторые патентные консультанты в Рино утверждают, что Манфред Макс — это псевдоним, сетевая кличка, за которой скрывается стая сумасшедших хакеров-анонимов, вооруженных Генетическим Алгоритмом, Который Съел Калькутту, или какой-то Сердар Аргик[10]

на поле интеллектуальной собственности, или новый Николя Бурбаки, этакий борганизм[11] математиков. Некоторые адвокаты в Сан Диего и Редмонде небесами клянутся, что Макс — экономический саботажник, чьей навязчивой идея является подрыв самих оснований капитализма, а некоторые неокоммунисты в Праге, кажется, всерьез полагают, что он — вылезший на поверхность плод порочной связи Билла Гейтса и Папы Римского.

Манфред на пике своего ремесла, а состоит оно в том, чтобы появляться с неожиданными, странными и откровенно эксцентричными, но жизнеспособными идеями, и отдавать их людям, которые потом сделают на них состояние. Он делает это совершенно бесплатно, распишитесь! В награду за это Манфред совершенно свободен от тирании денег. Деньги — симптом нищеты, а Манфреду никогда не приходится за что-либо платить.

Конечно, есть и недостатки. Быть жокеем идей — значит испытывать на себе действие ударной волны, отделяющей сверхзвуковой поток набегающего будущего от несущегося вскачь настоящего. Подвергаться ей непрерывно! Манфреду приходится переваривать примерно мегабайт текста и несколько гигабайт аудио- и видеоинформации каждый день только для того, чтобы оставаться в курсе дел. Федеральная Налоговая Служба неустанно докапывается до него — они считают, что его образ жизни невозможен без вымогательств. А некоторые вещи не купишь ни на деньги, ни на что угодно еще — например, уважение родителей. Манфред не разговаривал с ними уже три года — отец до сих пор считает его хиппи-бездельником, а мать никогда не простит за уход из Гарварда. (Как же они цепляются за это свое —колледж, карьера, дети…) Памела, невеста Манфреда, и иногда — его повелительница, порвала с ним полгода назад, а почему — он так и не понял. Но довольно забавно то, что она работает приставом в Федеральной налоговой службе — летает вокруг мира на деньги налогоплательщиков и гоняется за чересчур космополитичными предпринимателями, пытаясь заставить их отдать положенную долю в государственную казну. В довершение всего, Южная Баптистская Конвенция объявила его прислужником дьявола на всех своих веб-сайтах. Можно было бы посмеяться, ведь Манфред не верит в сатану, но эти бандероли с мертвыми котятами, которые кто-то отправляет ему снова и снова…

* * *

Манфред прибывает в свой номер в отеле, распаковывает свою Айнеко[12], ставит заряжаться новый набор аккумуляторов, бросает в сейф личные ключи и направляется прямиком на вечеринку. Сейчас она у Де Вильдермана — туда двадцать минут пешком, и самое сложное в пути — не попасть под трамвай, ведь они едут со стороны слепого пятна и не отображаются на головном дисплее.