Акселерандо

—Конечно. Манфред протягивает руку, и они обмениваются рукопожатием. Его карманный коммуникатор[16], осторожно производит обмен цифровыми отпечатками пальцев и подтверждает, что рука принадлежит Бобу Франклину, прыткому стартаперу[17] из Рисерч Триангл с рекордным венчурным капиталом, который позднее ушел в микромашинерию и космические технологии. Франклин заработал свой первый миллион двадцать лет назад, а теперь он — эксперт по инвестициям во всем, что связано с экстропианством[18]. Предпочитает вести свои дела исключительно за границей, особенно с тех пор, как Федеральная Налоговая Служба окончательно озверела в своих попытках во что бы то ни стало заткнуть зияющие бреши дефицита бюджета. Они с Манфредом были виртуально знакомы уже лет десять, и вели электронную переписку, но вживую повстречались только сейчас.

Костюм молча подталкивает к нему деловую визитку. На визитке маленький чертенок: трезубец смотрит на Манфреда, из-под ног вырывается пламя. Манфред берет карточку, приподнимает бровь:

—Аннетт Димаркос? Рад знакомству. Кажется, я еще не встречался ни с кем из отдела маркетинга Арианспейс.

Она тепло улыбается в ответ:

—Ничего. И мне еще не доводилось встречать известных венчурных альтруистов. — У нее заметный парижский акцент, недвусмысленное напоминание: даже сам факт того, что она заговорила — уже снисхождение. Ее камеры-сережки с любопытством наблюдают за ним, кодируя все происходящее для корпоративных архивов. В отличие от американских мигрантов, заполняющих бар, она — коренной новый европеец.

—Боб? Предполагаю, ты не просто так пришел на бал?

Франклин кивает, четки стучат.

—Да, чувак. С самого момента, когда „Теледезик“ накрылись, мы, в общем-то, ждем. Если у тебя есть что-нибудь для нас, мы снова в игре.

—Хм-м-м.— Когда дешевые аэростаты и чуть менее дешевые высотные беспилотники на солнечных батареях подняли в воздух сеть широкополосных лазерных ретрансляторов, группировке "Теледезик" пришлось отправиться на свалку. С этого начался серьезный спад в спутниковой индустрии.

—Депрессия непременно закончится, рано или поздно… но… — кивок в сторону Аннетт из Парижа  —При всем уважении — не думаю, что в переломе будет участвовать хоть кто-то из нынешних флагманов.

Она пожимает плечами.

—Арианспейс ориентированы на будущее. Мы непрерывно отслеживаем положение дел. Картель космических перевозчиков не просуществует долго, а спрос на ретрансляцию не может оставаться единственной силой, контролирующей рынок. Мы должны исследовать новые возможности. Я лично внесла вклад в диверсификацию, участвуя в адаптации реакторов для подводных лодок, в разработке нанотехнологического производства в условиях микрогравитации, а так же в проектировании орбитальных отелей. Мы обладаем большей гибкостью, чем американская космическая промышленность. — На протяжении всей этой тирады из корпоративного арсенала ее лицо — точеная маска, но когда она добавляет последнее, он ощущает скользящую в ее словах насмешку.

Манфред пожимает плечами.

—Да-да, что-то в этом духе… — Он начинает потягивать свое берлинское белое, а Аннетт пускается в долгий и восторженный рассказ о том, как Арианспейс стали диверсифицированным доткомом[19]

с орбитальными устремлениями и полным набором коммерческих ответвлений: например, сценами для съемок Бондианы и перспективной цепочкой космических отелей на низкой околоземной орбите.

Ее собственная точка зрения, очевидно, не совпадает со сказанным. Ее лицо, внеполосный сигнал, недоступный камерам в серьгах, говорит куда больше, чем голос — едва ли можно не заметить, какая скука отражается на нем в соответствующие моменты, перемежаясь со скепсисом и отрицанием. Манфред подыгрывает, периодически кивая и пытаясь выглядеть так, как будто воспринимает все всерьёз, однако подрывной комизм выступления Аннетт завладевает его вниманием гораздо успешнее, чем само содержание корпоративной речи. Франклин, уже давно спрятавший нос в кружку с пивом, трясет плечами и старается не заржать в голос, глядя на то, какими жестами Аннетт сопровождает свои тирады и выражает свое собственное мнение о предпринимательских потугах руководства. Однако в одном тот, кому принадлежит озвученная точка зрения, все-таки прав — благодаря отелям и воскресным орбитальным прыжкам Арианспейс до сих пор приносят прибыль. В отличие от Локхид-Март-Боинга и прочих, которые немедленно пойдут читать одиннадцатую главу[20], если Пентагон все-таки пережмет им капельницу с финансированием.

Кто-то еще неуверенно приближается к столу — это пухлый парень в кричащей, как сирена, гавайке, украшенный кляксами от протекших шариковых ручек у нагрудных карманов, и самыми ужасающими ультрафиолетовыми ожогами от озоновой дыры, которые Манфред когда-либо видел.

—Привет, Боб — говорит новоприбывший. —Как жизнь?

—Норм. Франклин кивает Манфреду. —Манфред, знакомься, Иван Макдональд. Иван, это Манфред. Садись. Он наклоняется к Манфреду. —Иван занимается уличным искусством. Втянулся в высокопрочный бетон по самые уши.