Актуальные проблемы современной лингвистики

Большая группа эмоций (в частности, страсть, ярость, гнев) ассоциируется с болезнью или жаром. Бывает горячка страсти, лихорадка страсти, От страсти сохнут <сгорают>, Страстью горят <пылают>, Страсть остужают, страсть остывает, От гнева <ярости> закипают <кипят>, От гнева <ярости> горят глаза, Ярость клокочет в ком-то.

Ср. также отмеченную В.А. Успенским концептуализацию горя как тяжести, засвидетельствованную симптоматикой (Человек согнулся от горя) и словосочетаниями типа Горе давит <придавливает> кого-л., Горе обрушивается на кого-л. и т.п., см. выше.

Рассмотренный материал можно обобщить следующим образом:

1) Предложенные для эмоций телесные аналоги (страх – холод, отвращение – неприятный вкус, жалость – физическая боль, страсть – жар и т.п.) представляются более мотивированными, менее случайными, чем те, что предлагались ранее (любовь – путешествие, радость – легкая жидкость, страх – спрут и т.п.). Они позволяют объяснить существенно больший круг симптоматических и иных словосочетаний, включая метафорические.

Более того, подобно всякой другой продуктивной модели, например модели словообразования, они обладают и предсказательной силой. Очевидно, например, что такие не встречающиеся в узусе выражения, как Его знобило от страха и Ему стало жарко от гнева, будут с большей готовностью приняты и с большей легкостью проинтерпретированы, чем выражения Его знобило от гнева и Ему стало жарко от страха.

Дело в том, что два первых выражения эксплуатируют правильные образы, опирающиеся на массовое языковое сознание, а вторые два – неправильные, за которыми не стоит ничего, кроме, быть может, личного опыта конкретного человека (ср. у В. Набокова в «Даре»: Когда же онсердился, гнев его был как внезапно ударивший мороз; впрочем, здесь речь идет не о внутренних ощущениях человека, а о действии его эмоции на окружающих).

2) Образы «любовь – путешествие», «радость – легкая жидкость», «страх – спрут» как возможные претенденты на место в толковании вызывают сомнение еще и потому, что относятся к чересчур различным областям природы и деятельности человека. Они не складываются ни в какую единую картину.

Предложенные в данной работе образы выстраиваются в более последовательную систему концептуализации эмоций в языке. В основе этой системы лежит единый принцип уподобления того, что недоступно прямому наблюдению (реакции души), тому, что может наблюдаться непосредственно (реакции тела). Реакции тела, пусть в ограниченном числе случаев, оказываются ключом к тому, что происходит в душе человека.

3) Указанные мотивирующие образы составляют настолько весомую часть языкового сознания говорящих, что в какой-то форме они должны быть введены в толкования соответствующих эмоций.

2.3. Структура толкований

В этом разделе нам предстоит обсудить две проблемы, связанные со структурой толкования: о месте метафоры в толковании и о логическом строении прототипической части толкования.

Прежде всего, мы предлагаем ввести в состав толкований сравнения типа «душа человека при эмоции X чувствует нечто подобное тому, что ощущает тело человека, когда оно находится под действием физического фактора Y или в физическом состоянии Y».

«Телесную метафору души» следует включать в толкования лишь тех эмоций, для которых ее можно подтвердить достаточно представительным и последовательно организованным материалом. Существуют большие классы эмоций с ярко выраженной симптоматикой, для которых нет никаких аналогов в области физических явлений. Таково, например, удивление и родственные ему эмоции; ср. широко раскрыть глаза от удивления, выпучить глаза от удивления

(нельзя назвать такого физического явления, которое заставляет человека широко раскрывать глаза). Ясно, что различие между удивлением и, например, страхом не надо нивелировать подгонкой удивления под общую схему толкования.

По нашим наблюдениям, метафору М разумно включать в толкование эмоции А, если удовлетворяется хотя бы одно из следующих двух условий: а) по данному симптоматическому выражению, используемому и для описания реакции души, и для описания реакции тела, единственным образом реконструируется тип эмоции; ср. У него зубы стучат, Он похолодел (эмоция типа страха); б) имеется метафорическое выражение, которое само по себе, даже в отсутствие названия эмоции, способно ее обозначать; ср. Он по ней сохнет (эмоция типа любви).