Акула

— Как не слышать? Слышал. Все об этом говорят. Мужики по вечерам здесь ходить уже побаиваются. Особенно те, кто там живут. — Новицкий показал рукой на недостроенный вендиспансер. — Трое в другое место перебрались, а те, которые еще остались, стараются вместе держаться, как только стемнеет, даже к ларьку поодиночке не ходят.

— Кто этим может заниматься? Он ведь не из другого города приезжает. Свой, местный, беспредельничает.

— Есть тут лихие ребята…

9. Акулов до и после ареста.

Возвращаясь в управление, Андрей повстречал очередного знакомого. Мужчина вышел из машины, пересек тротуар и уже взялся за ручку стеклянной двери магазина элитных продуктов, как что-то заставило его остановиться и приглядеться к толпе. Узнав оперативника, он помешкал, но шагнул навстречу, хотя многие на его месте предпочли бы отвернуться.

Некогда хозяин респектабельного магазина держал скромную лавочку по торговле мясопродуктами. В бизнес он пришел из армии, где его сократили с должности начальника штаба полка, в майорском звании. Будучи человеком старой закалки, платить бандитам он отказывался по принципиальным соображениям. Поначалу удавалось кое-как отбиваться. Помогали бывшие сослуживцы, да и самого Бог силой не обидел, тем более что и «спортсмены» наезжали не шибко: было ясно, что с лавчонки много не поиметь, а вокруг имелись другие, более перспективные и тоже не окученные объекты. Бывший Майор оказался неплохим коммерсантом. Дело стало развиваться, обороты расти. Настало время, и за него взялись всерьез. После того как спалили машину и предприняли попытку украсть дочку-шестиклассницу, он обратился в милицию. Связей в органах у него не было — он просто пришел в отделение, на территории которого располагался магазин, и попросил помощи. Заявление принял Акулов, он же и разбирался во всей этой истории. Тремя годами позже Андрей мог бы просто позвонить бригадиру соответствующей группировки и порекомендовать оставить точку в покое, не сомневаясь, что пожелание будет выполнено. Тогда таких возможностей еще не имелось; стали оформлять материал, как положено, не очень-то рассчитывая, что уголовное дело удастся возбудить. РУОП не привлекали, справились сами, благо технология была наработана. В первой половине девяностых каждый опер из любого отделения милиции один-два раза в неделю выскакивал на разного рода «стрелки». В подавляющем большинстве случаев всех бандитов задерживали, но судили потом единицы. Виноваты в том были и несовершенные законы, и слабое техническое оснащение подразделений, и сами потерпевшие, которые зачастую отступали от предписанного оперативниками сценария и портили своей самодеятельностью всю игру. С бывшим майором обернулось удачно. Всех пятерых вымогателей повязали, с помощью подручных предметов разъяснили необоснованность требований, двух основных упаковали за решетку на приличный срок. Вопреки распространенному заблуждению, родственники и кореша вляпавшихся бандитов, как правило, не стремятся во что бы то ни стало отомстить заявителю. Может обойтись себе дороже, ведь сотвори они что серьезное, сразу будет ясно с кого спросить, а в большом стаде, каким является преступная организация, всегда отыщется паршивая овца, трясущаяся за свою шкуру настолько, что разговорить ее ментам не представится сложным. Поэтому, в основном, потерпевшим предлагают деньги за изменение показаний или неявку на суд, могут попытаться дать взятку следователю или тому же судье. В крайнем случае — организовать ночной телефонный звонок с дурацкими угрозами или запустить кирпичом в витрину магазина, что, конечно, крайне неприятно, но не смертельно. От бывшего майора отвязались без проблем, но через полгода объявились новые претенденты на роль его «крыши», и он опять пришел к Андрею.

Эти, новые, действовали более тонко. С юридической точки зрения претензий к ним быть не могло. Для получения доказательств с целью привлечения бандитов к суду можно было разве что сотворить провокацию, которая запрещена законом.

Вопрос удалось решить мирно. Никого не арестовали, но и от мясного магазина отскочили без претензий, а вскоре по району прошел слух, что точка является «красной». Бывший майор поздравил с Днем милиции, презентовав пару корзин с выпивкой и закуской, а потом Акулов принял от него и конверт, в котором лежало несколько купюр американского производства. Обоим было неудобно, хотя назвать это взяткой можно было только с точки зрения нашего Уголовного кодекса, не всегда развернутого к действительности лицом. Со временем подношения стали регулярными, и, пересчитывая деньги, Андрей все реже терзался угрызениями совести.