Al Azif. Книги I-III

– И не спорь. Как проснёшься, заходи ко мне. Я буду готовить лекарства, скорее всего. Будем тебя лечить. Но ответь, всё же. Почему ты опять пьян? Я дал тебе средство, чтоб ты на тысячу шагов не подходил к этому зелью.

– И противно было, врачеватель. И мерзко. И всяко. Но я выпил, а дальше пошло, как родное.

– Я тебя услышал. Сначала поправлю тебе голову, а потом дам такую настойку, чтоб ты даже нюхать пойло своё не смог. Приходи, всё будет, но сначала отоспись.

– Не думаю, что я хочу, Сил, но давай. Мы попробуем.

Пару раз вновь икнув, он встал и отправился в сторону своего дома. Его, предсказуемо, ждала взбучка от жены и отца, который, несмотря на возраст, был порой шумнее урагана, но на тот момент я ничем не мог этому пьянчуге помочь. Проводив Дрикка взглядом, я отправился дальше.

Лес тихо нашёптывал свои тайны, играя на ветру листвой, что напиталась солнцем, но ещё не успела растерять влагу, после прошлого дождя. Я специально выходил пораньше, ибо путь предстоял мне неблизкий. Травы и кустарник возле поселения предоставляли мало полезных свойств, так как были отравлены людским присутствием. Травы из чащи получали мало тепла и света, зачастую поражённые личинками и плесенью. Меня интересовали растения на опушке, до которой я добирался примерно за два-три часа быстро шага по тропинкам, что были мне известны уже давно, и, отчасти, были мною же и вытоптаны. Периодически, этими тропами ходила и моя жена, но у неё не было такого дара – находить нужные ингредиенты. Те зелья, разумеется, мы тоже успешно продавали, ибо смешивала она прекрасно, но действовали они чуть хуже, как если бы смешивал один я – мне всегда не хватало быстроты пальцев. Вероятно, просто не повезло от природы, или же виной был один неприятный случай из детства, связанный с собакой. После того раза, пальцы долго меня не слушались, и именно в ту пору я и изучал то, чем сейчас занимаюсь, чем живу, чем зарабатываю на жизнь. Тем, что свело меня с моей Делмой. Я тогда ползал по кустам перепачканный землёй и покусанный пчёлами. Если откинуть пчёл, то схожая ситуация. Откинуть пчёл и знакомство с юной травницей из соседней деревни. Она выбирала цветы клевера, которые должны были подойти ей больше, с чем я ей помог, а уже вечером я выяснил, что всегда добавлял слишком много хвои в анисовый эликсир. Всё это я вспомнил кстати, и набрал немного сосновых веточек. Последней в сумку была поставлена банка клубники. Я не планировал её собирать, но она попалась на глаза, и была весьма спелой. Ещё оставался базилик, но он рос, разумеется, не в чаще, а возле моего дома, и его нужно было лишь собрать. И именно на мыслях о базилике меня и настиг тот дождь, что всё уничтожил.

Сначала это были маленькие капли, долетавшие до меня раз в несколько минут, и я продвигался в сторону дома лишь чуть быстрее, чем шёл до опушки. Капли, не собираясь довольствоваться малым, крепли, их становилось больше, и мне пришлось нарастить темп, в итоге, перейдя почти на бег, что было, разумеется, не очень правильным поступком, так как тропинки, хоть и были мне знакомы, но не предназначались для быстрых перемещений, тая в себе множество опасностей в виде рельефа и торчащих корней. Разумеется, лес наказал меня за спешку, поймав за ногу. Падая, я ставил себе главной задачу, сберечь набранное в сумке. Мне удалось, и я не рассыпал груз посреди лесной чащи, что было лишь половиной успеха, ведь он всё ещё мог намокнуть, став непригодным. В лес я всегда ходил в плаще, который был сшит на заказ у одного умельца, и имел свойство не пропускать влагу. Как раз в тот раз, он был надет на мне, не смотря на очень тёплую погоду. Мои мучения от жары не стали напрасными, и плащ выступил неплохой защитой для сумки. Впрочем, оказалось, что последнее испытание на этом забеге ждало меня на финише. В чаще леса, я не мог оценить полный разгул стихии, но на открытом пространстве погода бушевала не на шутку, и она решила, что Лягушачий Мост должен стоять последний день. Уж не знаю, смыло ли его, или сдуло ветром, или случилось что-то ещё, но он практически полностью отсутствовал. Некоторые части торчали из воды, кое-что валялось рядом на берегу, остальное же утащило течение. Так моя больная нога познакомилась с ледяной водой. Сейчас я понимаю, что ужасающей судьбы меня спасло отсутствие открытой раны. Уже тогда отблески поверхности реки мне показались какими-то необычными, но я слишком спешил, а потом Он отвлёк остатки моего внимания.