Алая аура протопарторга

Мысли сменялись столь стремительно, что Кученог забывал заикаться. Ишь, чудотворец… выискался!… Нет, ну вообще-то, конечно, чудотворец… Чумахлинку вон перешел по воде, аки посуху… Да, но первое-то, самое первое чудо!… В камере предварительного заключения! Когда решетки распались, замки отверзлись… Кто это все сотворил? Сам Африкан?… А вот хренушки! Кученог это все сотворил! Панкрат Кученог!… Рискуя собой, дядей рискуя, черт побери!…

Панкрат, чуть не плача, метался по офису под понимающим сочувственным взглядом Аристарха Ретивого. Давно пора было вызывать врача и ставить главе подполья укол… Но Аристарх медлил, опасаясь показаться бестактным…

Вождь называется! Бросил организацию на произвол судьбы, то есть на того же Панкрата, а сам сел себе преспокойно в лодку – и на тот берег!… Вожди так поступают?…

Однако в глубине души Панкрат Кученог прекрасно сознавал всю несправедливость своих упреков. Именно так вожди и поступают… Случая еще не было, чтобы поступили иначе… И чем яростнее порочил он в мыслях Африкана, тем явственней омывал отважное сердце террориста некий холодок. Вряд ли это был страх – скорее совесть. Все-таки протопарторг, что ни говори, сделал для Панкрата немало: подобрал, воспитал, заместителем назначил…

Короче, сложная это ситуация, когда ученик точно знает, что превзошел учителя, а учитель из чистого упрямства не желает признать себя превзойденным…

– Слушай… – покашляв, сказал Ретивой. – А может, нам его… м-м…

Панкрат замер и испепеляюще воззрился на товарища по партии. За долгие годы совместной работы он тоже привык понимать Аристарха с полуслова. Несколько секунд прошло в тяжелейшей внутренней борьбе.

– Н-нет… – бросил наконец Кученог почти без запинки – и Аристарх позволил себе слегка расслабиться. Насколько он знал Панкрата, ответ мог быть каким угодно: от согласия до выстрела в упор…

– Д-д…

– Домового – ищем… – со вздохом сообщил Аристарх. – Причем не мы одни…

– К-к…

– Да и контрразведка тоже…

– Б-б…

– Да и так уже стараемся…

Кученог, недовольный собой, кое-как преодолел косоглазие и взглянул на часы. Пора было ехать принимать заказ…

Звонок не работал, пришлось стучать. Дверь открыл сам подполковник Выверзнев. Хозяина квартиры он, надо полагать, по обыкновению, отправил прогуляться…

– З-з-з… – начал Панкрат.

– Здравствуй-здравствуй… – не дослушав, приветливо отозвался подполковник. – Как жизнь молодая?…

– Х-х…

– Вот и славно, – рассеянно молвил тот. – Ты заходи…

Расположились на кухне. От нервного глаза Панкрата не ускользнуло, что Выверзнев вроде бы немного не в себе. То ли чем-то раздосадован, то ли просто растерян… Впрочем, и сам Панкрат тоже пребывал не в лучшем настроении.

– Предупреждаю сразу: заказ необычный… – нарушил наконец молчание подполковник и нахмурился. – Вчера вечером твой друг и наставник Никодим Людской перешел через кордон. Сегодня он объявился в столице… Да что я, собственно, тебе рассказываю! Ты же сам с ним недавно говорил…

Панкрат сидел неподвижно, как изваяние. Даже левое нижнее веко перестало биться. Ему предлагали устранить Африкана! На секунду перед внутренним взором Панкрата обозначились все благоприятные последствия этой сделки. Он остается главой подполья. И никто не будет мешать ему в борьбе с колдунами дурацким словечком «рано», никто не переподчинит его Лыцку. И малых детей в Баклужино по-прежнему будут пугать Панкратом, а не Африканом…

– Значит, в чем необычность заказа… – покряхтывая, продолжал тем временем подполковник. – В том, что работать придется не как раньше, а скорее наоборот…

Наоборот. Ну, естественно, наоборот! Раньше контрразведка подставляла колдунов Панкрату, а теперь Панкрат должен будет подставить контрразведке протопарторга. Долг-то – он платежом красен…

Ну нет! Зря надеетесь!… (Левое нижнее веко затрепетало надменно.) Никогда Панкрат Кученог не примет этого позорного заказа! Ах, подполковник-подполковник… Ничему ты, видать, не научился! Ну кто же дважды испытывает судьбу и совершает одну и ту же ошибку? Первый раз Панкрат раздумал пристрелить тебя, когда ты был еще в чине майора – несколько лет назад… Но теперь-то уж пристрелит как пить дать!… Так что говори, говори…

Или все-таки, может быть… Истрепанное сердце Панкрата, болезненно сжавшись, приостановилось секунды на полторы, а воображение вновь соблазнительно перечислило все выгоды, проистекающие из скоропостижной кончины протопарторга…

– Короче… – Выверзнев поднял на Панкрата глубокие, чуть запавшие глаза и внятно произнес: – Африкан мне нужен живым, здоровым и на свободе… Обеспечь ему такую охрану, чтобы ни один волос у него с головы не упал. Как? Берешься?

Панкраг Кученог дернулся, придурковато закатил глаза, потом ополз в конвульсиях с табуретки на дырявый линолеум кухни – и заколотился в эпилептическом припадке. Второй раз в жизни.

Глава 9.

НИКА НЕВЫРАЗИНОВА, ДВАДЦАТЬ ВОСЕМЬ ЛЕТ, СВОБОДНЫЙ ХУДОЖНИК