Алая аура протопарторга. Абсолютно правдивые истории о кудесниках, магах и нечисти самой разнообразной

Тем временем взгляд неожиданного соседа упал на последний кусок селёдки в пластиковом блюдце – и замер. Залип.

– Вы разрешите? – Не дожидаясь ответа, незнакомец ухватил гибкую тупенькую вилку и с третьей попытки воткнул её в остаток былой роскоши. – Нервное, – невнятно пояснил он, жуя. – Слушайте, а вы ещё одну не закажете?

– Самому не проще? – холодно осведомился Артём.

Тот поперхнулся, выпучил глаза.

– Да откуда ж у меня деньги? – весело поразился он наивности собеседника. – Сами подумайте!

Стратополох растерялся, подозвал официанта и повторил заказ.

– Вы что, скрываетесь? – понизив голос, спросил он, дождавшись, пока ставленник районной поликлиники отойдёт подальше.

– Еле с хвоста стряхнул, – возбуждённо признался незнакомец, не глядя тыча вилкой в сторону площади.

В глазах его играло озорство, свойственное шкодливым старичкам и проказливым детишкам.

Вот только беглых тут недоставало!

– Ну ты нашёл куда спрятаться… – Артём только головой покрутил. – Это ж «Последнее прибежище»! Тут санитаров полно! Посмотри, что снаружи делается…

– Скажи, ловко? – просиял беглец. – Кто меня тут искать будет?.. Сигареткой не угостишь?

Стратополох угостил его сигареткой.

– А огоньку?

Стратополох поднёс ему огоньку.

– Из белья ничего не надо? – поинтересовался он как бы невзначай.

Прикуривающий закашлялся.

– Ну нельзя же так, – сказал он с упрёком. Сердито затянулся, помолчал. Потом сипло пожаловался: – Достали врачуги! То не показано, это не показано… Ну пусть побегают поищут!

Вернулся официант, принёс рифмующиеся выпивку и закуску. Незнакомец сковырнул о внутренний край пепельницы огонёк с окурка, а сам окурок бережно положил в желобок. С видимым наслаждением выцедил пятьдесят граммов и, чуть ли не урча от удовольствия, уплёл селёдку.

– Ну вот, – блаженно известил он. – Теперь пусть приходят…

Уже не спрашивая разрешения, чиркнул чужой зажигалкой и запалил заначенную полсигареты.

– Меня, кстати, зовут Артём, – с намёком сказал Стратополох.

– Спасибо, Артём, – благосклонно кивнул собеседник. Потом всмотрелся, приподнял бровь. – А вы что, не узнаёте меня? Я никого вам не напоминаю?

– Мм… нет, – сказал Артём.

– Да вы что? – всполошился незнакомец. – А так? – Он повернулся анфас и, склонив лоб, проникновенно уставился на благодетеля. – Тоже нет?! Ну я не знаю… – Поманил к себе литератора указательным пальцем левой руки и, подавшись навстречу, лёг грудью на стол. – Я – доктор Безуглов, – жутким криминальным шёпотом сообщил он, одновременно давя правой окурок в пепельнице.

* * *

Мегаломания, она же бред величия, характеризуется, как видим, грандиозной переоценкой больным своего общественного положения. При этом отсутствуют глубокие нарушения памяти, равно как и галлюцинации. Типичны ясность восприятия и полная ориентировка в окружающем.

Ничего, короче, особенного: докторов Безугловых в больницах Сызново с некоторых пор хватало с избытком. Многие из них внешне напоминали самого доктора, что, кстати, и было зачастую причиной заболевания. В данном случае тревожило другое. Народ в «Последнем прибежище» собирался неуравновешенный и доверчивый. Запросто могли принять всё за чистую монету. Тем более что граница между величием и бредом величия подчас трудноразличима даже для специалиста.

Поэтому Стратополох сказал: «Тш-ш…» – и сделал выразительные глаза.

– Я тихо, тихо… – закивал доктор Безуглов (будем пока называть его так).

Выпрямился и ещё раз, уже не скрываясь, оглядел собрание.

– А я говорю: победа! – прочувствованно вещал неподалёку загадочный юноша с подбритыми висками и минимумом косметики на мужественном лице. – Серьёзная уступка со стороны режима! Пойми: «любить» – это тоже наше родное слово…

– Вот в том-то весь изврат! – с отеческой нежностью возражал ему Квазимодо. – Одно родное слово они вытесняют другим! Другое – третьим! И с чем в итоге останемся, а? С факингами всякими?..

Доктор Безуглов покивал и повернулся к Стратополоху.

– М-да… – задумчиво молвил он. – Везде одно и то же… Что в Парламенте, что… Угости-ка ещё сигареткой, пока не загребли.

Артём угостил.

– Не боишься? – тихонько осведомился он, поднося зажигалку.

– Чего?

– Ну… сбежал, а пока тебя нет, кто-нибудь, глядишь…

– Место моё займёт? Не смеши! – Затянулся, откинулся на спинку привинченного к полу стула, помрачнел. – Хочешь совет?

– Ну?

– Никогда не становись Президентом.

– Не буду, – пообещал Стратополох.

Ему вдруг пришло в голову, что разница между беседой с настоящим доктором Безугловым и с тем, кто сидел сейчас напротив, в принципе не так уж существенна. Хорошая копия стоит оригинала.

А копия, судя по всему, неплоха.

– И-и… как себя чувствует наш больной? – осторожно полюбопытствовал Артём. – Я имею в виду, социум…

– Неизлечим, – со скукой отозвался доктор Безуглов, стряхивая пепел.

– А его составляющие?

– Вы о чём?

– О людях, естественно.

– При чём здесь люди?