Алая графиня

Герцог понимающе кивнул и задумчиво посмотрел на карту, а Катерина, щуря от любопытства голубые глаза, спросила меня:

— Так это правда… что твоя мать была ведьма?

Я вскинула голову, а Бона развернулась к Катерине и прошипела:

— Думай, что говоришь!

Девять лет я прожила рядом с этой женщиной и ни разу не слышала, чтобы она в чем-то упрекала Катерину, не говоря уже о том, чтобы сердито одергивать ее. Герцог подался через стол к жене, и его взгляд обещал неизбежную физическую расправу.

— Катерина пошутила, — произнес Галеаццо, беря себя в руки, и рассмеялся, чтобы доказать свои слова.

Но я случайно взглянула ему в глаза и увидела в них страх.

За час до наступления темноты я спустилась в комнату Маттео якобы для того, чтобы снова затопить камин. На самом деле я хотела побыть одна и поплакать. С момента появления Повешенного меня все больше тревожила судьба Маттео. Бона сказала, что он вернется сегодня, но она ошибалась. Символическая карта лишь подтверждала мои собственные ощущения, говорящие о том, что с ним случилось что-то ужасное.

Мое мрачное настроение усугублялось тем отношением, какое Бона выказала к колоде, точнее, к моей вере в ее предсказание. Герцогиня тепло распрощалась с Лоренцо и вернулась в свои покои с алой бархатной коробкой, погруженная в нехарактерное для нее молчание.

Войдя в комнату, Бона сейчас же отдала подарок Лоренцо горничной и строго приказала:

— Спрячь туда, где я не скоро это увижу.

Катерина тоже вела себя необычайно тихо, хотя в ее глазах вспыхивали озорные искры при виде нашего с Боной замешательства.

Честно говоря, я внимательно наблюдала за горничной, когда та подошла к сундуку, стоявшему в углу, рядом с постелью госпожи, открыла крышку и сунула красную коробку под меховую накидку.

Когда Бона отправилась в гардеробную, чтобы переодеться в домашнее платье, я подошла к окну и с тревогой поглядела на охотничий парк герцога. Катерина остановилась рядом со мной.

Вскоре я решила, что герцогиня полностью поглощена своим туалетом, и спросила у девочки:

— Мадонна, почему ты сказала, что моя мать была ведьмой?

— Видела бы ты свои глаза! — прошептала Катерина и раскрыла собственные очи так широко, что показались белки. — Честное слово, ты не всегда понимала, где находишься… куда унесло тебя видение!

Я нетерпеливо перебила ее:

— Но при чем тут моя мать, мадонна? Ты говорила так, будто тебе что-то известно.

— Да. — Она притворно потупилась.

— От кого?

— От Нонны Беатриче, — ответила Катерина.

Эта женщина была нянькой Боны, она приехала вместе с герцогиней из Савойи, когда та вышла замуж за Галеаццо. Год назад Нонна умерла.

— Она сказала, что твоя мать была ведьма и предсказывала будущее.

Я с трудом удержалась, чтобы не встряхнуть как следует герцогскую любимицу.

— Она рассказывала хоть что-нибудь еще?

Катерина пожала плечами. Ее розовые губы растянулись в довольную улыбку при виде моего нетерпеливого волнения.

— Больше ничего.

Никакими силами я не смогла бы заставить ее сказать больше.

Вскоре герцогиня вышла к нам и коротко проговорила:

— Из гадания никогда не выходит ничего хорошего.

После чего Бона окончательно закрыла эту тему и не обращала внимания на попытки Катерины вернуться к ней. Остаток дня я наблюдала за движением солнца по небу, стараясь подавить все нарастающий страх. С наступлением сумерек госпожа разрешила мне уйти. Пока она раздевалась и все горничные были заняты, я совершила немыслимый, неслыханный поступок: подошла к сундуку, сунула руку под меховую накидку и вынула бархатную коробку, украшенную алмазами. Я плотно завернулась в шаль, спрятала под ней руку с подарком Медичи и поспешила в нижнюю лоджию, к комнате Маттео.

Лоренцо тоже оказался внизу, он как раз выходил из гостевых покоев с двумя своими спутниками. Все трое были в плащах с капюшонами и перчатках и несли седельные сумки.

Я уже открывала нужную дверь, когда Медичи заметил меня и окликнул:

— Мадонна!..

Он передал свою сумку одному из товарищей и жестом приказал им идти вперед, к конюшням.

Я успела подумать, что они избрали странное время, чтобы отправиться в далекую Флоренцию.

— Позволь сказать тебе пару слов, — проговорил Лоренцо, приближаясь.

Однако на лоджии было полно слуг, устало бредущих в свои комнаты. Двое учеников Чикко прошли мимо нас, смеясь и болтая на ходу.

Лоренцо выразительно поглядел на дверь комнаты Маттео и спросил:

— Можем ли мы поговорить наедине, мадонна Дея?

Я опустила глаза. Он был не старый еще мужчина лет тридцати, не слишком красивый, конечно, зато мускулистый и широкоплечий, а я — молодая женщина Его просьба выглядела несколько неуместной, однако в поведении Лоренцо не было и намека на непристойность. Кроме того, он стоял неизмеримо выше меня на иерархической лестнице, поэтому я отперла дверь и жестом пригласила его сиятельство войти. При этом мне не удалось скрыть бархатную коробку, зажатую в руке. Лоренцо заметил ее, но ни о чем не спросил, я тоже не стала ничего объяснять.

Угли в камине уже едва тлели, однако от очага до сих пор веяло благодатным теплом. Я остановилась у двери, не выпуская из рук коробки.