Алая лента

— Расскажи мне о платье, которое подойдет для этого места, — совершенно как раньше, потребовала Роза.

— Не могу. Это должно быть такое роскошное бальное платье, что ослепнуть можно.

— Ничего, я надену солнечные очки.

Мы помолчали, и у меня выдалась минутка, чтобы еще раз с благодарностью подумать о том, где я и с кем.

— Прости меня, — неожиданно прошептала я.

— Простить? За что? — спросила Роза, поправляя упавшую мне на лицо прядку отрастающих волос.

— За то, что я так ужасно вела себя с тобой. Все время командовала. Требовала чего-то…

— Ничего подобного я не помню! — рассмеялась Роза. — Ты была сильной, и это поддерживало меня.

— Нет, это ты меня поддерживала, — покачала я головой и добавила еще тише прежнего: — Как ты узнала, что я приду? Почему была уверена, что я выживу?

И Роза так же тихо ответила мне:

— Потому что думать иначе было для меня невыносимо.

* * *

Спустя два дня я забралась на стремянку, чтобы начать рисовать вывеску над витриной нашего салона. О его названии мы долго спорили. Я хотела назвать его «Роза и Элла». Розе хотелось «Элла и Роза». В результате мы остановились на плавно изгибающейся надписи «Алая лента».

Война закончилась. Мы отпраздновали это событие огромным количеством сладких булочек с глазурью. Конечно, мир еще не отошел от войны и не скоро еще от нее оправится — если оправится вообще когда-нибудь. Не успев преодолеть прежнюю вражду, люди снова начинали проявлять ненависть друг к другу. Едва наступил мир, как уже вновь стали появляться Мы и Они, и так, наверное, будет всегда.

Для нас путем к спасению было следовать совету Балки и просто жить.

Мы шили, смеялись, любили и с каждым днем все меньше опасались списков. Когда звенел колокольчик и открывалась дверь нашего салона, я все реже вздрагивала, боясь увидеть на пороге надзирательницу с хлыстом и пистолетом, и все чаще надеялась, что это пришел друг. Ожидала я, между прочим, увидеть здесь и Балку, которая, как вы помните, твердо обещала заказать у меня платье. А может быть, однажды в поисках работы ко мне заглянут Франсин и Шона и Б., которая Бриджит?

Вести поиски своих родных я по-прежнему продолжала. Каждый день просматривала списки, которые вывешивали на вокзалах, у церквей и центров для беженцев. Надеялась увидеть однажды напечатанное в них имя моих бабушки и дедушки тоже. Ведь теперь в этих списках были не обреченные на смерть, а выжившие, а значит, оставалась и надежда. И ведь она всегда остается с нами, правда?

Послесловие

«Алая лента» — это роман, в котором, как в историях Розы, смешались правда и вымысел. Правда состоит в том, что Биркенау когда-то существовал в действительности. Это был огромный комплекс трудовых лагерей и лагерей смерти, называвшийся Аушвиц-Биркенау. Находился он на территории Польши.

Биркенау — это немецкое название польской деревни Бжезинка, рядом с которой находился лагерь. В переводе на русский язык это место можно было бы назвать Березовкой. В годы Второй мировой войны по решению нацистского руководства — и при молчаливой поддержке и согласии десятков тысяч рядовых граждан — миллионы неугодных режиму людей прошли через ад лагеря Аушвиц-Биркенау и десятков других концентрационных и пересыльных лагерей. Систематические унижения заключенных, насильственное переселение и массовые убийства известны теперь как холокост (от библейского «жертва всесожжения»). Жертвами холокоста становились отдельные люди и целые народы, которых нацисты объявляли «неполноценными», «низшими». Общее количество жертв холокоста, умерших от голода, болезней, расстрелянных, повешенных, убитых в газовых камерах оценивается приблизительно в 11 миллионов человек, в том числе около 1,1 миллиона детей. Только в одном лагере Аушвиц-Биркенау погибло более миллиона человек.

В разгар этих ужасных событий жена коменданта лагеря Аушвиц, Хедвига Гесс (моя Мадам Г.), действительно начала отбирать из женщин-заключенных портних, которые должны были шить для нее наряды.

Вначале портнихи работали в выделенной для этого комнате на комендантской вилле (очень красивом особняке, построенном неподалеку от Биркенау), а позднее, в 1943 году, фрау Гесс уже на территории самого лагеря организовала швейную мастерскую, в которой работали двадцать три швеи из числа заключенных. Эту мастерскую жена коменданта открыла для того, чтобы не только она сама, но и другие офицерские жены и лагерные надзирательницы тоже могли одеваться красиво и по моде. Вначале швейная мастерская располагалась в подвале, а затем была переведена в помещение пустующего фабричного корпуса. Мастерская получила название «Салон верхней одежды».