Алая зима (ЛП)

Катсуо остановился и развернулся, вскинув меч. Ей не хватало дыхания крикнуть ему не останавливаться. Она оглянулась, сердце сжалось в груди, а они мчался на Катсуо и не собирался тормозить.

Он опустил меч. Лезвие засияло голубым.

— Сотей но шинкетсу! — закричал он.

Он вспорол мечом воздух. Полоска голубого света слетела с лезвия и ударила они в грудь. Ёкай застыл, а Катсуо развернулся и побежал. Не оглядываясь больше, Эми чуть не упала, пересекая тории.

Они взревел. Она развернулась и увидела, что сияющий голубой свет вокруг его груди рассеялся искрами. Чудовище бросилось за ними, но Катсуо уже почти достиг тории. Он нырнул в них и развернулся с мечом наготове. Тории представляли границу земель храма, но для нее они казались широким проходом, и они не помешали бы монстру добраться до них.

Они замедлился у тории и замер. Он оскалился, обнажая бивни и острые зубы.

— Мико, — прорычал он. — Отдай мне отродье Инари, и я пощажу тебя, хоть ты дважды помешала мне забрать то, что принадлежит мне.

Катсуо поднял меч, широко расставил ноги.

— Ты ее не тронешь, они. Возвращайся на свою гору.

— Я позволил тебе ходить по моим горам до этого, человек, но теперь уже я принесу смерть всякому, кто выйдет за пределы вашего барьера трусов.

Ладони Эми сжались в кулаки поверх свертка.

— Ты угрожаешь нам? — громко сказала она, не зная точно, откуда берутся властные слова. — Здесь у тебя нет силы, ёкай. Прочь из моих владений!

Последние слова вырвались из нее, и пустое пространство в центре тории замерцало и засияло. Свет становился ярче и разливался в стороны, барьер вокруг земель храма вдруг стало видно, чего никогда еще не происходило.

Они вздрогнул. Он прорычал, походил перед сияющими тории, а потом заревел и отпрянул. Он убежал в лес, исчез в тенях, и они поглотили его гулкие шаги.

Наступила тишина, синий свет угасал. Эми пошатнулась, вдруг ощутив усталость. Катсуо поймал ее за локоть, помог выпрямиться и отдернул руку, вспомнив, что не должен касаться ее.

— Что это было? — потрясенно спросил он. — Это была ты? Зажгла тории?

— Н-не думаю. Наверное… Аматэрасу помогла нам.

Его глаза расширились еще сильнее.

— Кар.

Эми обошла его и посмотрела на деревья. За невидимым барьером на ветке сидела ворона и смотрела на них.

— Спасибо, — сказала она и низко поклонилась, сжимая сверток с кицунэ. — Мы позаботимся о нем. Здесь он будет в безопасности.

Птица склонила голову, а потом нагнулась вперед, словно поклонилась. Расправив крылья, она улетела в лес.

— Ого, — прошептал Катсуо. — Это был ёкай. Признаюсь, на миг я подумал, что ты сошла с ума. Откуда ты знала?

— Наверное, повезло, — пробормотала она. Она посмотрела на сверток в руках. Она пообещала ёкаю-вороне, что убережет кицунэ. Было проще сказать, чем сделать, ведь она пронесла ёкая в храм Аматэрасу, где каннуши был охвачен паранойей насчет ёкаев из-за проживания здесь камигакари. — Что теперь?

Катсуо тоже смотрел на сверток.

— Нужно быстро что-то придумать. Не знаю, почему они

так хотел убить этого кицунэ, но, думаю, чем меньше ёкай находится здесь, тем лучше.

Она кивнула, и вместе они пошли к конюшне. Катсуо предложил понести кицунэ, но она отказалась, прижимая сверток к себе. Она спасла его. Она спасла его от они, а теперь ей нужно было, чтобы он выжил.

ГЛАВА 9

Эми расхаживала по комнате.

В храме Катсуо унес кицунэ в кладовую. Ёкай уже не истекал кровью, и Катсуо мог лишь вытереть кровь, укутать его в одеяла, оставить еду и воду, если он вдруг проснется ночью.

Эми не могла ничем помочь. Ей пришлось вернуться в комнату и беспомощно сидеть, чтобы выглядеть послушной, если Фуджимото и Нанако решат ее проверить, а они уже делали это много раз до и после ужина. Заметив, что Эми скучно, Нанако оставила учебник по этике — детскую книжку о манерах и правильном поведении. Она так и осталась лежать на ее кровати.

Она ходила по комнате. За окном выл ветер, осенняя буря больше напоминала зимнюю, хоть ее время года еще не настало, это началось с темнотой. Снег бил по окну из-за порывов ветра. Она уже вытащила электрический обогреватель из шкафа и включила его, и в комнате было жарко, но от окна ощущался неприятный холод.

Кладовая не обогревалась. Ей не стоило переживать. У кицунэ был мех, он жил в лесу зимой без проблем. Но он был ранен. А если холод навредит ему в его ослабленном состоянии? А если он умирает в темной холодной кладовой, пока она сидит в теплой спальне и думает, что он в порядке?

Она тихо зарычала. Она не сможет спать, пока не проверит кицунэ. Из шкафа она достала самую тяжелую хаори и надела поверх кимоно. Она замешкалась, подумывая завязать волосы, выбившиеся из ее недавно заплетенной косы. Решив, что это не стоит траты времени, она спрятала волосы под хаори и отодвинула дверь. Ветер стучал по стенам, граничащим с садом. Она осторожно посмотрела на остальную часть дома. Было темно. Скользнув за угол, она тихо пошла к выходу.