Аламут (ЛП)

"Что у вас на уме, мой дорогой Сулейман, что вы хотите поговорить со мной?"

Сулейман опустил глаза.

"Я хотел попросить вас, преподобный великий дай, отвести меня к Сайидуне". Абу Али был явно озадачен.

"О чем только не приходится просить! Сайидуна с утра до ночи трудится ради нашего благополучия. Вы хотите отнять у него время? Я - его заместитель. Все, что вы хотели ему сказать, вы можете сказать мне сейчас".

"Это трудно... Он единственный, у кого есть лекарство, которое мне нужно".

"Говорите. Я передам ему все".

"Я больше не могу этого выносить. Мне нужно задание, которое снова откроет передо мной врата рая".

Абу Али рефлекторно сделал шаг назад. На мгновение он поймал взгляд Сулеймана. Они горели, как огонь.

"Ты с ума сошел, Сулейман. Ты понимаешь, что то, о чем ты просишь, практически мятеж? И что мятеж карается смертью?"

"Лучше умереть, чем так страдать".

Сулейман пробормотал эти слова, но Абу Али понял его.

"Иди. Я подумаю над этим. Возможно, помощь будет ждать вас раньше, чем вы думаете".

Когда Абу Али вернулся, Хасан вопросительно посмотрел на него.

"Он хочет, чтобы вы дали ему задание, и он смог вернуться в рай. Он говорит, что больше не может этого выносить".

Хасан улыбнулся.

"Я не ошибся", - сказал он. "Яд и сады оказывают свое действие. Скоро настанет время для последнего эксперимента".

Однажды ночью непрекращающееся недовольство затмило разум Сулеймана. Он встал, подошел к кровати Наима и сел на нее. Наим проснулся и увидел фигуру, сидящую у его ног. По очертаниям он узнал в ней Сулеймана. Инстинктивно он почувствовал страх.

"Что случилось, Сулейман?"

Сулейман не ответил ему. Он неподвижно смотрел на него. Его бледное, осунувшееся лицо просвечивало сквозь полумрак. Постепенно Наим разобрал его выражение и ужаснулся.

Резким движением Сулейман сдернул с него одеяло.

"Покажи мне свою грудь!"

Наим окаменел от страха. Сулейман схватил его за грудь.

"О, Халима, Халима!" - стонал он.

"Помогите мне!"

Крик Наима бешеным эхом разнесся по ночи.

В коридоре послышались шаги охранников.

Сулейман начал просыпаться.

"Клянусь Аллахом! Я задушу тебя, если ты меня выдашь. Тебе приснилось!"

Он быстро вернулся в свою постель.

Вошел охранник.

"Ты звал, Наим?"

"Да. Мне приснился ужасный сон".

Охранник ушел.

Наим встал и стянул с кровати одеяло.

"Почему ты уходишь?"

Сулейман бросил на него пронзительный взгляд.

"Я боюсь тебя, Сулейман".

"Идиот! Немедленно возвращайся в свою постель и спи. Я тоже хочу спать".

На следующее утро Наим попросил Абу Сораку распределить его по другим покоям. Он не хотел бы спать в одной комнате с Сулейманом.

"Почему бы и нет?"

Наим пожал плечами. Его лицо было бледным и маленьким.

Абу Сорака не стал настаивать на этом. Лучше я буду знать о таких вещах как можно меньше, подумал он. Он удовлетворил его просьбу и отправил Абдур Ахмана в комнату к Сулейману.

Среди других федаинов возникло соревнование, кто лучше справится с возложенными на него обязанностями. Обейда вернулся из Рудбара, куда его послали передать приказ заместителю Бузурга Уммида ибн Исмаилу, военному коменданту крепости, которого Хасан с тех пор назначил региональным даи. Он привез с собой подробные донесения о передвижениях армии эмира Арслана Таша, стоявшей лагерем за пределами Казвина и Раи. Из Казвина ибн Вакас поддерживал постоянную связь с солдатами эмира, а Хальфа делал то же самое из Раи. Многие исмаилиты, находившиеся снаружи, докладывали им о малейших подробностях действий вражеских отрядов.

Судя по всему, эмир не особенно торопился добраться до Аламута. Красивый перс взял с собой целый гарем жен. Он приглашал местных вельмож на праздничные банкеты или сам был приглашен на них. Он пил со своими офицерами, наслаждаясь настоящим роем певиц и танцовщиц. Армия приспособилась к такому медленному темпу. Унтер-офицеры и солдаты устраивали собственные экскурсии во всех направлениях. Они захватывали и вымогали все, что попадалось им на глаза. Народ проклинал их вместе с султаном и великим визирем за то, что они их послали.