Алави его светлости

— Ты тоже, когда не пытаешься меня напугать. В смысле, — осознала, что сказала и попыталась быстренько заговорить зубы, но магал бессовестно накрыл мой рот ладонью.

— На этом и остановимся.

А потом меня подхватили на руки и донесли до птички. Но ведь я и сама дойти могла! Или не могла?

Это хорошо, что он меня на руки взял, иначе бы я наотрез отказалась от такого издевательства. Сайнар, конечно, послушно опустился перед нами на траву и склонил голову, позволив пройти по ней, словно по ступенькам и удобно устроиться в устройствах, отдаленно напоминавших седла. Удобно-то оно удобно, вот только никаких тебе ремней безопасности, парашютов или еще чего. Определенно, у меня аэрофобия. Никогда так остро не хочется жить, как перед лицом неминуемой смерти!

— Ноэль, — осторожно позвала елейным голоском. — Ноэлюшка, а тут… тут страховка-то хоть какая-то есть?

Рая, устроившись на своем сайнаре, вовсю обнимала второго неизвестного мне мужика и наотрез отказывалась от него отлепиться. Похоже, страховкой выступает впередисидящий…

Лёня, ясное дело, с мужиками не обнимался и страха не показывал. Я же глянула на нечто, напоминающее поручни, справа и слева от седла, но понимала, что это как еноту хомут. Можно, но нафига?

— Я твоя страховка.

Немедленно вцепилась в магала, обвив руками за крепкий торс и сцепив ладони замочком на его животе, решив, что это было предложение.

— Я не это имел в виду, но, если тебе так спокойней…

А потом сайнар изволил встать и я… ну, пусть будет завизжала. И пусть будет, что Рая тоже это сделала. Бледные, как привидения, мы вцепились в своих мужчин, как в последнюю надежду. Не знаю, какой мир я должна спасти, но, похоже, загробный. Если мы и долетим до места назначения живыми, то вряд ли здоровыми. И уж точно вряд ли я буду способна кого-нибудь спасать.

— Расслабься. Тебе понравится. Просто доверься ему.

— Довериться ему? Он же, блин, птица! — вместо того, чтобы расслабиться, я сильнее сжала Ноэля.

— Тогда доверься мне.

— В моем мире говорят: доверяй, но проверяй.

— Тогда сейчас и проверим.

На миг прижавшись к земле, сайнар резко оттолкнулся и рванул вверх, мощно вспорол крыльями воздух и понес нас к небесам. Я забыла как дышать и, зажмурив глаза, стиснула Ноэля так, что у него едва ребра не затрещали. Но он и слова не сказал. Даже умудрился накрыть мои ладони своими и погладить, успокаивая, поддерживая. Вот только как-то не успокаивалось, учитывая, что он теперь поводья не удерживал. Да он, блин, вообще не держался! А я ведь за него держусь!

— Открой глаза, — голос его звучал тихо, но слышен был отчетливо, несмотря на завывание ветра и мощные взмахи крыльев. — Смелей, трусишка.

— Я не трусиш… ка, — закончила едва слышно, потому что открыла глаза и замерла от удивительной картины.

Я понимала, что Вёрджил уникальная планета, но чтобы настолько!

Замок, где мы остановились, удивительно красивый, кстати, чем-то напоминающий немецкий Нойшванштайн, остался далеко позади, на огромном острове, окруженном плотными клочьями лилово-сизого тумана. Под нами не было ничего, кроме этого самого тумана. Это как лететь на самолете над облаками. Вот только иногда облака расступаются, и ты видишь землю-матушку. А тут, когда рассыпалась туманная дымка, я видела лишь нечто огромное, черное, далеко-далеко внизу, которое вспыхивало красными вспышками, выплевывая наружу черные щупальца. Редко мы пролетали мимо других островов, плавающих в таком же липком, словно сладкая вата, тумане.

Конечно, это было страшно, но здесь, сейчас, когда сайнар летел так легко и уверенно, лишь изредка взмахивая мощными крыльями, а Ноэль сидел расслабленный и спокойный, я больше испытывала восторг, нежели ужас. Глянула вниз и снова увидела черное щупальце. Нет, пожалуй, ужас никуда не делся! Но красиво-то как!

— Нравится?

Ноэль повернул голову, и его волосы защекотали мое лицо. Чихнула, фыркнула, пошатнулась и крепче схватилась за своего мужчину. В смысле, не своего мужчину, а… Пусть будет своего. Такого мужика грех не присвоить!

— Не то слово!

— Смотри.

Он показал куда-то впереди и справа, но из-за плотного тумана ничего не было видно.

— Сейчас. Дельсоль, не вредничай! — крикнул магал, и я открыла рот.

Там, где он показал, клочья тумана расступились, а шелковые солнечные лучи, заигрывая с дрожащими в воздухе каплями, сотворили какую-то невероятную магию. Пожалуй, впереди был остров из островков. Мелкие обрывки земли с зелено-желтыми или фиолетово-красными шапками блестели голубыми стекляшками не то лужиц, не то маленьких прудов. Из одного в другой под разными углами и на разных уровнях, причудливо изламываясь и даже где-то вверх тормашками, мерцали радуги. Но не такие, как на земле, более широкие и яркие, из одиннадцати цветов. И вокруг этого божественного безобразия — в том, что здесь боги начудили, я даже не сомневалась — серебрились лилово-золотистые облака, мерцающие мелкими блестками.