Алеет восток

– Ясно, – сказал Джимми, – у вас с ним бизнес. А на нашу территорию, чтоб конкурента не было, напустили Мао, чтоб война шла и никакого бизнеса быть не могло. Когда же мы захотели это прекратить, то и вы вмешались, не дали. Так же как в Чикаго, я щенком был, территорию делили – банды с «томми-ганами» друг друга крошили, а в итоге решалось, какой босс с этого района дань берет.

– Ну ты сказал! – возмутился русский. – У вас организованная преступность. А у нас – целый народ к лучшей жизни. И конечно, промышленность, чтобы это обеспечило!

– Я и говорю, выгодный бизнес, – кивнул Джимми, – работает что-то, прибыль дает, это называется бизнес. А у каждого бизнеса должен быть хозяин. Если как у вас, все общее, ну значит это ваши федералы… как это по-русски, власть в целом? И ни один хозяин свой бизнес разорять не даст. Вы свой защищаете, мы свой. Конкуренция.

– Давно учил я политэкономию, – сказал русский. – Слушай, а все-таки, откуда ты по-нашему знаешь? На потомка эмигрантов-белогвардейцев точно не похож!

Делать было все равно нечего, и Джимми рассказал – про Португалию сорок третьего, про своего механика Стива, про «счастливые» цвета, про концерт с Гленом Миллером, это ведь не могло составлять никакой тайны? В ответ русский спросил, уж не тот ли он американец, чьи песни «Ya – istrebitel» и подобные ей исполняли как-то раз по московскому радио, поет на смеси русского с английским?

– Так вы крутили мои песни без моего ведома? – спросил Джимми. – А мои авторские отчисления? Пользуетесь, что в Москве нет моего агента.

– А песни чьи? – ответил русский. – У нас их еще в сорок втором исполняли, сам слышал. Тогда и ты нам плати!

– Паритет, – заметил Джимми. – Хотя, знаешь, когда эта война закончится, и если я с авиацией прекращу, пойду в джазмены, то может быть, приеду к вам с гастролями.

– Не могу обещать того же, – сказал русский, – мне до отставки еще долго. И вряд ли к вам в Америку выпустят, да и не тянет совсем.

Разговор плавно переместился опять на тему прошлой войны. Русский с интересом слушал, как Стив в Португалии подкручивал мотор «уорхока» Джимми. И какие там, и после во Франции, были воздушные бои.

– А в общем, Р-40 самолет не очень. Даже подкрученный, был с «мессом» на равных, ну может, чуть лучше. Як-9У был гораздо сильней!

– Ну ты скажешь! – обиделся Джимми. – У вас же самолеты из фанеры.

– Так и у англичан были, – сказал русский, – видел, наверное, вблизи их «москито»? Вот честно скажу, я на «Яке» делал то, что на «хоке» никогда бы не смог! Да и наши новые, на которых войну заканчивал. Ла-9 от Ла-7 в бою собственно почти не отличается. Разница лишь – что его без ангара хранить можно, а дерево быстро гниет. Но на войне, где истребитель живет два-три месяца, это вполне терпимо. Зато – проще и дешевле.

– Виски? – предложил Джимми, откупоривая флягу. – Подгребай, угощаю. Слушай, вот не пойму, а с чего нам воевать?

– Так вам акулы капитализма приказали, вы и пошли, – ответил русский. – Слушай, а сам-то ты из пролетариев? Или у вас бывает и черная буржуазия?

– Владельцы своего бизнеса? – переспросил Джимми. – Бывают, а как же? Кто-то лавку держит, кто-то мастерскую. А больше, конечно, на заработке. Это у вас своего ничего нет, все федералам принадлежит.

– Ну ты сказал! – возмутился русский. – Кто ж у меня мою личную собственность отнимет? А-а, ты имеешь в виду, если прибыль и в оборот, вот плохо политэкономию помню? Так и такая есть – артели, это когда несколько человек объединяются и строят мастерскую, или даже маленький заводик. А колхозы, по-твоему, это что – налог и обязательные поставки сдал, остальное твое! Есть и одиночки, что-то чинить-клепать, никто их не запрещает. Вот большое что-то иметь это нельзя – завод, банк, пароход, железную дорогу. Это все – государственное! Так у вас что, много хозяев?

Джимми подумал, загибая пальцы.

– Да, пожалуй, что мало, – ответил он, – из тех, кого я знал. Но это наша, американская мечта. Вот я сейчас на заработке у кого-то, а хочу на свой собственный бизнес накопить, и оттого работаю, лучше, старательнее.

– Ага, нам рассказывали: чистильщик обуви может стать миллионером, – расхохотался русский. – И сколько таких было, один на миллион? Сказки это всё!

– А ваши сказки другие, – ответил Джимми, вспоминая, что когда-то рассказывал Стив, – как лежал Иван-дурак на печи и ждал, что ему с неба свалится.

– Сам ты дурак, – ответил русский, – вот я сам не граф, не буржуй, а из деревни под Черкассами, это от Киева недалеко. А теперь вот подполковник авиации, в тридцать один год – и может, еще до генерала дослужусь! У нас говорят, за тобой служба, а за товарищем Сталиным награда не пропадет.

Джимми взглянул с уважением. Подполковник – очень большой чин![51] Выше, чем командир эскадрильи. Командир группы, не ниже!

– Все равно у нас лучше, – упрямо сказал Джимми, – все по-честному. Вот я заработаю десять тысяч долларов и сам могу открыть свое дело. А у вас то ли заметят тебя, то ли нет.