Алекс Багенге: Террор оружейников

В целом Тоя была права, он съехавший с катушек психопат, уже не способный остановиться. Убийство въелось в него, стало неотъемлемой частью его жизни.

Но он старался. Семья Мирса Джеро — он любил их, как можно любить семью своего друга. Лила Изуба — он помогал ей переводить книги и рассказывал историю других миров. Общение с ними помогало ему жить. Жить, не в смысле существовать, а жить именно душой, понимая, что нечто светлое в нём всё ещё есть и никогда не поздно оставить происходящее позади. И начать жить заново.

Сложно не запутаться, думал он. Сказать, что он никогда не причинил вреда невиновным, будет слишком уж отъявленной ложью.

Алекс любил Эйоланд. Он решил называть его своим домом. Ведь где-то же он должен находиться, верно? Хотя, если опросить жителей города, желают ли они принять к себе Алекса Багенге, вряд ли они придут в восторг. С другой стороны, здесь Алекс видел для себя некую социальную функцию — он уничтожал банды. Но, как умный леопард, знал: последствия их уничтожения оставались ему неведомы. Любые города и социумы всегда стоят на компромиссах и договорённостях. Подчиняется ли Эйоланд этой схеме, он не имел понятия. И как поменялись и поменяются экономика и связи города из-за его террора среди оружейников, не мог даже гадать. А раз не мог, то все делал по своему разумению и без оглядки.

Алекс любил Эйоланд. Но не любил смотреть на великий черноводный Арсин. Любил обонять его, да, но не любил смотреть.

Он напоминал ему черное небо одного из миров. Кажется, обитатели называли его Кагимом.

Странный мир. Мир с бесконечной позиционной войной. Мир паровых машин, рабов, роботов и тотального прорыва в области химии. Мир с миллионными армиями, сожжённой землёй и таким же сожжённым небом.

Одно время его забрасывало туда раз за разом. Он открывал глаза и бежал в атаку, сжав приклад винтовки. Или отражал атаку чужую.

Однажды он восемнадцать часов пролежал засыпанный землею вперемешку с частями разорванных снарядами тел. Другой раз трое суток сидел в окопе под непрекращающимся артиллерийским обстрелом, помогая отбивать в его перерывах наступление противника. Это был единственный раз в жизни, когда его забросило точно в одно и то же место три раза подряд.

Пока в Кагиме длилась война, его часто туда забрасывало. Он понимал, причины тому нет. Просто случайность, по которой он, межпространственный путник, попадал в места тонких границ мироздания.

Он воевал за все стороны, даже не пытаясь в них разобраться. Его задачей становилось выживание до следующего перемещения. Любыми средствами и любым путем.

Именно там он научился убивать так легко и без раздумий. Он часто возглавлял контратаки и участвовал в самоубийственных операциях. Отравленный воздух заставлял солдат вокруг него мучительно умирать, но яд не успевал убить его, ибо он как Феникс, возрождался с каждым перемещением. Главное, чтобы сердце билось в час икс, наступление которого он чувствовал без всяких часов.

Он попадал в мир чёрного неба так часто, что ухитрился заслужить несколько наград от нескольких же сторон конфликта.

А потом экономика мира под чёрным небом сколлапсировала. Началась война гражданская, в которой обречённые обитатели упорно рвали друг друга с немыслимым зверством.

За последние три года он не был там ни разу. Скорее всего, мир с чёрным сожжённым небом просто умер, оставив после себя лишь примитивную жизнь низших животных. И его границы закрылись.

Вот уж о чём Алекс не жалел ни капли.

***

Поиски Читемо в Эйоланде все никак не давали результата. Если в других мирах у Алекса хоть что-то имелось на руках из улик, то здесь его всё время преследовала неудача.

Мотив, впрочем, отсутствовал везде. Создавалось впечатление, будто бы Читемо ставил своей целью просто убийство, как таковое. И убийство обязательно массовое.

Преступления осуществлялись в пяти мирах. В четырех из них жители имели схожие особенности строения тел, примерно похожую биохимию и дышали одной и той же газовой смесью. Пятый мир населяла цивилизация биороботов. Пережившие своих хозяев, вымерших от вируса, они переняли их облик, усовершенствовали культурные императивы и достигли больших высот в развитии. Они являлись единственной знакомой Алексу цивилизацией, где в принципе не имелось преступности и войн с кем бы то ни было. Органов, подобных полиции, соответственно, тоже не было, и Читемо резвился там вовсю.