Александр Башлачёв - Человек поющий

14 Тюркское слово, обозначающее остроконечный капюшон из сукна, надеваемый поверх головного убора. Имеет длинные концы для обматывания вокруг шеи.

болезни — сибирской язвы, эпидемия коей охватила весь Свердловск, и эпицентр — в Чкаловском районе, недалеко от нас. Мы все уже привыкли, и это уже давно не сенсация, но смертность еще очень высока. Главное — против нее практически нет лекарств, так как эта болезнь имеет лишь симптомы сибирской язвы, а на самом деле это — утечка из одной из лабораторий в черте города. Человек умирает в течение двух суток». Свои письма Башлачёв часто снабжал иллюстрациями [см. фото 17].

Существенным шагом для Александра стало начало сотрудничества с череповецкой группой «Рок-Сентябрь» в качестве автора текстов песен. Сергей Герасимов: «В то время у меня появилась мысль сделать что-то музыкальное у нас в городе. У меня были друзья, замечательные музыканты, мы еще с детства знакомы: Слава Кобрин и Саша Пугачёв. После того, как я узнал, что Саша [Башлачёв] пишет неплохие стихи, я переговорил с ним по поводу перспективы создания самобытной рок-группы. Он был не против. Более того, воспринял это с большим энтузиазмом. Тогда вообще было престижно, чтобы у группы была своя музыка и свои стихи. Не переигрывать что-то, как, например, ансамбль „Самоцветы", а именно все свое. Все были только „за", и я их познакомил. У нас [в Череповце] во Дворце строителей открыли дискотеку, и я был первым диск-жокеем города. Была еще одна база — так называемый Дом культуры. Там очень хорошо получалось: уходил директор, а на его место вставал отец Славы Кобрина Михаил Матвеевич. Но там тогда играла другая хорошая группа под названием „Белые Грифы". Старшее поколение, в общем, неплохие музыканты. Они переигрывали The Beaties, The Rolling Stones, советские шлягеры, своего у них почти ничего не было. Когда директором стал Михаил Матвеевич Кобрин, „Грифов" сместили, меня взяли туда вести дискотеку, я уже в двух местах ее вел. Встал вопрос, как сделать так, чтобы на танцах заиграла группа. И вот тут возникла идея совместить

дискотечную музыку с живой: полчаса, скажем, будет дискотека, полчаса — выступление музыкантов. Я предложил название этому мероприятию — „диско-марафон" предлагал назвать так и группу. Но ребята остановились на названии „Сентябрь" (первоначально — „Диско-Сентябрь" а позже — „Рок-Сентябрь"). В середине семидесятых я познакомился с Валерой Цакадзе15 — участником полуподпольной питерской рок-группы „Апрель", потом познакомил их с Кобриным. Валера вместе с Виктором Решетниковым16 много помогали в части приобретения инструментов и аппаратуры для группы. То, что делал „Апрель", вызывало у нас тогда восхищение, и, может быть, это навеяло название „Сентябрь". Хотя есть еще одно обстоятельство: сентябрь 1979 года — месяц офи- циальной организации группы. Так появились дискомарафоны с участием рок-группы „Сентябрь". Успех был ошеломляющий! Мы работали два раза в неделю: четверг и воскресенье, если память мне не изменяет. Постоянные аншлаги! Уж не помню, сколько человек вмещал зал (рассчитан на четыреста, но входили все пятьсот, а то и больше), но еще стольким же билетов не доставалось. На второй этаж пролезали по водосточным трубам. Саша писал тексты. Часть музыки была написана Кобриным и бас-гитаристом Хакманом, а часть, скажу честно, была передрана с венгерских групп». По воспоминаниям Марины Зиничевой, Башлачёв и Кобрин сразу подружились и много времени проводили вместе.

Сергей Герасимов: «В октябре группа участвовала в смотре-конкурсе вокально-инструментальных ансамблей в Вологде, где исполнила патриотическую песню на слова Башлачёва „Нет войне!". В ноябре в Череповце проходил ежегодный фестиваль „Красная роза" в котором „Рок-Сентябрь"

Гитарист и вокалист. Помимо группы «Апрель», играл в ансамбле Юрия Антонова «Магистраль» и в «Поющих Гитарах».

16 Бас-гитарист групп «Ассорти», «Апрель», звукорежиссер группы «Цветы».

также принимал участие. Были исполнены три песни на слова Александра: „Я рисую мир", „Быть может, завтра" и „Эй, друг". На этом фестивале был настоящий триумф Николая Носкова17, хотя и „Сентябрь" не остался незамеченным». Башлачёв узнал об этом событии с большим опозданием. 22 декабря он писал своей сестре: «Мне о конкурсе никто не писал, так что твое письмо перечитал десять раз... Если в „Коммунисте" что- нибудь было про „Розу", ты мне пошли. А также посмотри в „Вологодском комсомольце" подшивку, если что-то было про конкурс, то тоже пришли, мне будет интересно. Если не лень, позвони Х-ХХ-ХХ, спроси Славика [Кобрина] и скажи, что я прошу написать мне обо всем. Я ему напишу, когда будет время, чтобы сочинить новые песни, все никак руки не доходят... Я приеду не раньше 25 января, так что пиши!»