Читаем Александр Блок в воспоминаниях современников. Том 2 полностью

14. Из стих. А. Ахматовой, обращенного к Блоку («Я при­

шла к поэту в гости...»).

15. Репродукция этой «Мадонны» была куплена Блоком в

1902 г. именно за сходство с Л. Д. Менделеевой.

16. 8 мая Блок был назначен редактором стенографического

отчета Чрезвычайной следственной комиссии, учрежденной Вре¬

менным правительством для расследования деятельности царских

министров и сановников.

17. См. «Соображения об издании стенографических отчетов»

( VI, 443), также — многочисленные записи в дневнике 1917 г.

18. См. дневник от 25 июля 1917 г. ( VII, 288).

19. Слова Блока «На перекрестке...» ( II, 8).

20. Среди бумаг Блока сохранилось письмо М. В. Бабенчи-

кова с выражением соболезнования по поводу появившейся в од­

ной из газет заметки «о разгроме имения А. А. Блока». На

письме — пометка Блока: «Эта пошлость получена 23 ноября...»

( ЦГАЛИ) .

21. Имеется в виду, вероятно, академик С. Ф. Ольденбург,

с которым Блок часто встречался по работе в Верховной след­

ственной комиссии.

22. См.: VII, 307.

23. Блок, нужно думать, имел в виду заглавие брошюры

М. А. Бакунина «Народное дело. Романов, Пугачев или Пес­

тель?» (Лондон, 1862); в брошюре утверждалось, что решающую

роль в революции будет играть «простой народ».

24. Под Настасьей, вероятно, имеется в виду Анастасия

Алексеевна Суворина (по мужу — Мясоедова-Иванова), дочь

А. С. Суворина — основателя и издателя «Нового времени»,

с 1910 г. артистка «Суворинского» (Малого) театра. Ср. дневник

Блока от 29 августа 1917 г. ( VII, 307).

25. Из стих. Вл. Соловьева «В тумане утреннем неверными

шагами...».

26. Ср. последнюю запись в дневнике Блока 1917 г. (от

19 октября). — VII, 311—312.

27. Слова Блока («...узнаю тебя, начало высоких и мятеж­

ных дней»; III, 253).

28. Контаминация строк из двух стих. 1900 г.: «Не призывай

и не сули...» и «Ты не обманешь, призрак бледный...».

447

ВЕЛИКИЙ ОКТЯБРЬ

В. МАЯКОВСКИЙ

УМЕР АЛЕКСАНДР БЛОК

Впервые — газета «Агит-роста», 1921, 10 августа. Печа­

тается по изданию: В. В. М а я к о в с к и й . Полн. собр. соч.,

т. XII. М., 1959.

Время знакомства В. В. Маяковского с Блоком точно не

установлено. Известно, что Блок рано (не позже 1913 г.) заин­

тересовался творчеством Маяковского и сразу же выделил его из

ряда участников русского футуристического движения (см. воспо¬

минания Вас. Гиппиуса — с. 83 наст. тома). Впоследствии, в

статье «Без божества, без вдохновенья» (апрель 1921 г.), Блок

вспоминал, как мощно прозвучал голос молодого Маяковского,

голос «автора нескольких грубых и сильных стихотворений», за­

ставивший многих «откликнуться», независимо от «желтой коф­

ты» и «футуризма» ( VI, 180—181). В послеоктябрьские годы

Блок, «возражая многим и многим, отстаивал за Маяковским

право громадного таланта» (воспоминания В. Зоргенфрея —

с. 33 наст. тома). В библиотеке Блока сохранился экземпляр

второго выпуска альманаха «Садок судей» (вышедшего в свет

в начале 1913 г.) с не датированной дарственной надписью

Маяковского, но эта книга, очевидно, была подарена еще до

личного знакомства. В мае 1914 г. Блок упомянул о Маяковском

в стихотворении «День проходил, как всегда..» (см. первопечат­

ный текст в альманахе «Стрелец», I. П., 1915). Возможно, в это

время (или несколько позже) они уже встречались. В сентябре

1915 г. вышла в свет поэма «Облако в штанах»; на принадлежав­

шем Блоку экземпляре — дарственная надпись: «А. Блоку В. Мая­

ковский. Расписка всегдашней любви к его слову» (см.: В л а д и ­

м и р М а я к о в с к и й . Сборник I. М.—Л., 1940, с. 329). Эта

книга, вероятно, была вручена Маяковским Блоку лично (Блок

вернулся в Петроград из Шахматова 29 сентября). До нас до­

шел следующий рассказ Маяковского в передаче одной из его

знакомых: «— А вы часто встречались с Блоком? — Не часто,

но многозначительно. — И, присев на подлокотнике кресла, рас­

сказывает об одной встрече с Блоком. Кто-то привел его, совсем

молодого, к поэту... Блок, молчаливый, угрюмый, сидел в темных

креслах, явно тяготясь посетителями. Маяковский попросил раз­

решения прочесть «Облако в штанах». Читал горячо, очень вол­

нуясь. Блок был ему дорог. Оценка важна. Чтение закончилось.

Длинная тягостная пауза. Собеседники, бывшие в комнате,

448

начали разбирать поэму. Кто-то что-то советовал, против чего-то

возражал. Совсем невразумительно бубнил Иванов-Разумник.

Хозяин молчал. В комнате темнело, и он все глубже уходил в

кресла. Молчание его показалось Маяковскому нестерпимым. Он

встал. Начал прощаться. Блок вышел проводить его в переднюю.

Тщательно закрыл дверь в кабинет и вдруг доверчиво улыбнул­

ся Маяковскому: — Не слушайте вы их! Вещь — замечательная! —

и вытолкнул его на лестницу» (Е. Х и н . Как живой с жи¬

в ы м . . . — «Звезда», 1959, № 1, с. 149). В феврале 1916 г. Блок на­

стоятельно рекомендовал В. Э. Мейерхольду напечатать в журна­

ле «Любовь к трем апельсинам» отрывки из поэмы Маяковского

«Война и мир». В июне 1916 г. Блок отметил в записной книжке:

«Звонил Маяковский. Он жаловался на московских поэтов и гово­

рил, что очень уж много страшного написал про войну, надо бы

Перейти на страницу:

Все книги серии Серия литературных мемуаров

Ставка — жизнь.  Владимир Маяковский и его круг.
Ставка — жизнь. Владимир Маяковский и его круг.

Ни один писатель не был столь неразрывно связан с русской революцией, как Владимир Маяковский. В борьбе за новое общество принимало участие целое поколение людей, выросших на всепоглощающей идее революции. К этому поколению принадлежали Лили и Осип Брик. Невозможно говорить о Маяковском, не говоря о них, и наоборот. В 20-е годы союз Брики — Маяковский стал воплощением политического и эстетического авангарда — и новой авангардистской морали. Маяковский был первом поэтом революции, Осип — одним из ведущих идеологов в сфере культуры, а Лили с ее эмансипированными взглядами на любовь — символом современной женщины.Книга Б. Янгфельдта рассказывает не только об этом овеянном легендами любовном и дружеском союзе, но и о других людях, окружавших Маяковского, чьи судьбы были неразрывно связаны с той героической и трагической эпохой. Она рассказывает о водовороте политических, литературных и личных страстей, который для многих из них оказался гибельным. В книге, проиллюстрированной большим количеством редких фотографий, использованы не известные до сих пор документы из личного архива Л. Ю. Брик и архива британской госбезопасности.

Бенгт Янгфельдт

Биографии и Мемуары / Публицистика / Языкознание / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

14-я танковая дивизия. 1940-1945
14-я танковая дивизия. 1940-1945

История 14-й танковой дивизии вермахта написана ее ветераном Рольфом Грамсом, бывшим командиром 64-го мотоциклетного батальона, входившего в состав дивизии.14-я танковая дивизия была сформирована в Дрездене 15 августа 1940 г. Боевое крещение получила во время похода в Югославию в апреле 1941 г. Затем она была переброшена в Польшу и участвовала во вторжении в Советский Союз. Дивизия с боями прошла от Буга до Дона, завершив кампанию 1941 г. на рубежах знаменитого Миус-фронта. В 1942 г. 14-я танковая дивизия приняла активное участие в летнем наступлении вермахта на южном участке Восточного фронта и в Сталинградской битве. В составе 51-го армейского корпуса 6-й армии она вела ожесточенные бои в Сталинграде, попала в окружение и в январе 1943 г. прекратила свое существование вместе со всеми войсками фельдмаршала Паулюса. Командир 14-й танковой дивизии генерал-майор Латтман и большинство его подчиненных попали в плен.Летом 1943 г. во Франции дивизия была сформирована вторично. В нее были включены и те подразделения «старой» 14-й танковой дивизии, которые сумели избежать гибели в Сталинградском котле. Соединение вскоре снова перебросили на Украину, где оно вело бои в районе Кривого Рога, Кировограда и Черкасс. Неся тяжелые потери, дивизия отступила в Молдавию, а затем в Румынию. Последовательно вырвавшись из нескольких советских котлов, летом 1944 г. дивизия была переброшена в Курляндию на помощь группе армий «Север». Она приняла самое активное участие во всех шести Курляндских сражениях, получив заслуженное прозвище «Курляндская пожарная команда». Весной 1945 г. некоторые подразделения дивизии были эвакуированы морем в Германию, но главные ее силы попали в советский плен. На этом закончилась история одной из наиболее боеспособных танковых дивизий вермахта.Книга основана на широком документальном материале и воспоминаниях бывших сослуживцев автора.

Рольф Грамс

Биографии и Мемуары / Военная история / Образование и наука / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное