Читаем Александр Блок в воспоминаниях современников. Том 2 полностью

10. Первое выступление (в Политехническом музее) состоя­

лось 9 мая.

11. В этот день по случайной небрежности взорвались артил­

лерийские склады, расположенные на Ходынском поле.

464

12. Очевидное недоразумение: статья П. С. Когана «Голос

поэта» (о сб. статей Блока «Россия и интеллигенция») была на­

печатана за два с лишним года раньше (газета «Вперед», 1918,

№ 24, 15 февраля).

13. Выражение Блока (из стих. «О нет, не расколдуешь серд¬

ца ты...»; III, 148).

14. Из песни Бертрана в драме «Роза и Крест».

15. М. Цветаева передала Блоку свой цикл «Стихи к Блоку».

Впоследствии она вспоминала в неопубликованной заметке о

встрече с Н. А. Нолле-Коган: «Ее рассказ о том, как Блок читал

мои стихи. После каждого выступления он получал тут же, на

вечере, груды писем — женских, конечно. И я всегда их ему чи­

тала, сама вскрывала, и он не сопротивлялся... Только смотрел

с улыбкой. Так было и в этот в е ч е р . — «Ну, с какого же на­

чнем?» — Он: «Возьмем любое». И подает мне — как раз ваше —

в простом синем конверте. Вскрываю и начинаю читать, но

у вас ведь такой особенный почерк... Да еще и стихи, я не

ждала... И он очень серьезно, беря у меня из рук листы: «Нет,

это я должен читать сам». Прочел молча — читал долго — и по­

том — такая до-ол-гая улыбка. Он ведь очень редко улыбался,

за последнее время — никогда» (сообщено А. С. Эфрон).

16. Стихотворение Ф. Сологуба (1897). Первая строфа запи­

сана не точно (может быть, изменена Блоком нарочито);

у Сологуба:

Не ужасай меня угрозой

Безумства, муки и стыда,

Навек останься легкой грезой,

Не воплощайся никогда.

17. Речь шла, очевидно, об отношениях, сложившихся между

Блоком и его женой.

18. Имеется в виду кооперативная книжная лавка, устроен¬

ная группой московских писателей и ученых.

19. В марте 1921 г. Блок подготовил маленький сборник «Отро­

ческие стихи», который вышел в свет уже после смерти поэта,

в 1923 г., в изд-ве «Первина» (с приложением Автобиографии

Блока).

20. «Книга об Александре Блоке», изданная уже после смер­

ти Блока, в 1922 г.

21. Из стих. Фета «О, не зови! Страстей твоих так звонок...».

22. В этот приезд в Москву Блок выступал: трижды в Поли­

техническом музее (3, 5 и 7 мая), в Доме печати и «Studio Italiano»

(7 мая) и в Союзе писателей (9 мая).

465

И. H. РОЗАНОВ

ОБ АЛЕКСАНДРЕ БЛОКЕ

Печатается впервые — по машинописной копии, предостав­

ленной И. Н. Розановым. В сокращении было напечатано в

журнале «Огонек», 1940, № 35.

Розанов Иван Никанорович (1874—1959) — литературовед и

фольклорист, знаток и исследователь русской поэзии XVIII—

XX вв. Родился в Моршанске Тамбовской губернии, учился в

Москве — в гимназии и в университете; преподавал в средних

учебных заведениях, с 1915 г. — в Московском университете;

с 1919 г. заведовал в Историческом музее созданным им «Отде¬

лом истории книги». Автор книг: «Русская лирика» (1914), «Пуш­

кинская плеяда» (1923), «Поэты 1820-х годов» (1925), «Литера­

турные репутации» (1928) и др., а также двух стихотворных

сборников: «Только о ней» (1915) и «Призраки звезд» (1916).

1. О кн. Н. Котляревского «М. Ю. Лермонтов. Личность поэта

и его произведения» Блок в 1906 г. высказался в остро крити­

ческой статье «Педант о поэте» ( V, 25).

2. У Лермонтова— в поэме «Мцыри».

3. Ошибка; нужно: 7 мая.

4. Вот еще свидетельства людей, наблюдавших в это время

Блока: «Знал ли Блок скорое свершение таинственных сроков

судьбы? Предчувствовал ли он скорый конец, трагическую смерть

свою «в каких-то четырех стенах», когда в последний приезд в

Москву читал стихи, строки которых все твердили о том, что

«даже рифмы нет короче глухой, крылатой рифмы: смерть»? Как

разгадать, случайное ли это совпадение или преднамеренный

выбор, отвечающий сокровенной настроенности и устремлению

«стареющей души» к мирам иным... Больной, исхудавший, пожел­

тевший, но как-то по-новому углубленный, сосредоточенный и

необычайно волнующий — таким казался Блок в этот свой мос­

ковский приезд» (Ю. С < о б о л e в > . Блок в М о с к в е . — «Литератур­

ная газета» (Казань), 1921, № 1); «Насилуя себя, больной, жестко-

мрачный, вышел он на эстраду аудитории Политехнического

музея. Читал он в тот вечер много, но как-то безразлично, не

выбирая стихов: ему, видимо, было все равно. Слали записки,

просили еще и еще. Он снова выходил, останавливался. Поднимал

правую руку, проводил слабо концами пальцев по лбу, вынимал

записную книжку, заглядывал и снова читал. И было так ясно:

больной, безмерно усталый, лицо без улыбки, страдальческая

маска. И единственное, что он прочел тогда, жутко заполонив

дыхание ему внимавших, это и было первое стихотворение из

466

цикла «Пляски смерти»... Впечатление мое, помню, не было

эстетического п о р я д к а , — это было нечто иное, но сильнейшее и

незабываемое. Было ясно и внятно: он — про себя!» (М. Р ы б ­

н и к о в а . А. Блок — Гамлет. М., 1923, с. 42). Известно, что, кроме

«Плясок смерти», Блок в этот приезд читал такие свои стихи,

как: «Последнее напутствие», «Голос из хора», «Ночь — как

ночь...» и «Я коротаю жизнь мою...». Но читал также и стихи

Перейти на страницу:

Все книги серии Серия литературных мемуаров

Ставка — жизнь.  Владимир Маяковский и его круг.
Ставка — жизнь. Владимир Маяковский и его круг.

Ни один писатель не был столь неразрывно связан с русской революцией, как Владимир Маяковский. В борьбе за новое общество принимало участие целое поколение людей, выросших на всепоглощающей идее революции. К этому поколению принадлежали Лили и Осип Брик. Невозможно говорить о Маяковском, не говоря о них, и наоборот. В 20-е годы союз Брики — Маяковский стал воплощением политического и эстетического авангарда — и новой авангардистской морали. Маяковский был первом поэтом революции, Осип — одним из ведущих идеологов в сфере культуры, а Лили с ее эмансипированными взглядами на любовь — символом современной женщины.Книга Б. Янгфельдта рассказывает не только об этом овеянном легендами любовном и дружеском союзе, но и о других людях, окружавших Маяковского, чьи судьбы были неразрывно связаны с той героической и трагической эпохой. Она рассказывает о водовороте политических, литературных и личных страстей, который для многих из них оказался гибельным. В книге, проиллюстрированной большим количеством редких фотографий, использованы не известные до сих пор документы из личного архива Л. Ю. Брик и архива британской госбезопасности.

Бенгт Янгфельдт

Биографии и Мемуары / Публицистика / Языкознание / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

14-я танковая дивизия. 1940-1945
14-я танковая дивизия. 1940-1945

История 14-й танковой дивизии вермахта написана ее ветераном Рольфом Грамсом, бывшим командиром 64-го мотоциклетного батальона, входившего в состав дивизии.14-я танковая дивизия была сформирована в Дрездене 15 августа 1940 г. Боевое крещение получила во время похода в Югославию в апреле 1941 г. Затем она была переброшена в Польшу и участвовала во вторжении в Советский Союз. Дивизия с боями прошла от Буга до Дона, завершив кампанию 1941 г. на рубежах знаменитого Миус-фронта. В 1942 г. 14-я танковая дивизия приняла активное участие в летнем наступлении вермахта на южном участке Восточного фронта и в Сталинградской битве. В составе 51-го армейского корпуса 6-й армии она вела ожесточенные бои в Сталинграде, попала в окружение и в январе 1943 г. прекратила свое существование вместе со всеми войсками фельдмаршала Паулюса. Командир 14-й танковой дивизии генерал-майор Латтман и большинство его подчиненных попали в плен.Летом 1943 г. во Франции дивизия была сформирована вторично. В нее были включены и те подразделения «старой» 14-й танковой дивизии, которые сумели избежать гибели в Сталинградском котле. Соединение вскоре снова перебросили на Украину, где оно вело бои в районе Кривого Рога, Кировограда и Черкасс. Неся тяжелые потери, дивизия отступила в Молдавию, а затем в Румынию. Последовательно вырвавшись из нескольких советских котлов, летом 1944 г. дивизия была переброшена в Курляндию на помощь группе армий «Север». Она приняла самое активное участие во всех шести Курляндских сражениях, получив заслуженное прозвище «Курляндская пожарная команда». Весной 1945 г. некоторые подразделения дивизии были эвакуированы морем в Германию, но главные ее силы попали в советский плен. На этом закончилась история одной из наиболее боеспособных танковых дивизий вермахта.Книга основана на широком документальном материале и воспоминаниях бывших сослуживцев автора.

Рольф Грамс

Биографии и Мемуары / Военная история / Образование и наука / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное