Александр Грозный. Исчадия Ада (СИ)

Вытащив из чехла и осмотрев ствол изнутри, Санька изъяна не обнаружил и невольно машинально взял из промасленного мешочка патрон, вставил его в патронник ствола. Потом он дослал затвор, прижал приклад к плечу, поймал в прицел какую-то «метку» на стволе дерева, стоящего на берегу ручья метрах в тридцати и нажал на спусковой крючок. Треснул выстрел и Санька своим изменённым зрением увидел, что пуля попала точно в цель.

— Славян! — тут же раздался крик. — Мы же договорились не стрелять!

Устинов или не ответил, или ответил, да Санька его не услышал. Видимо его напарник был ближе к Саньке и Санька от неожиданности «задёргался», не зная, что делать. Подхватив чехол с всунутой в него винтовкой и мешочком с патронами, Санька быстро перешёл в ноосферу этого мира.

— Ты смотри ка, получилось, — отметил он, видя, что из материального мира винтовка с патронами исчезла, как, кстати, и из его рук. Предметы, которые он брал с собой в тонкий мир для перемещения, в ноосфере куда-то исчезали и проявляясь только после того, как их выложат в мире обычном. Хотя, это если он сразу перескакивал в «эфирное» состояние, а если «таял» постепенно, то мог и сохранить их в своих руках. Так он иногда подшучивал над кем-нибудь разбрасывая хлеба молящимся, как, например, над Кирилловскими монахами.

— Дошутился, мда… Шутник, — вздохнул Санька, вспомнив, что у него сейчас творится в Москве. А вспомнив, понял, что возвращаться ему туда совсем не хочется.

— Может тут остаться? — подумал Санька.

В принципе, даже тех праведников, что он поднял, уже было больше, чем тогда, когда он, Санька, там был один такой светлый.

— Ага, такой «белый и пушистый»… Кхе-кхе!

Но ведь это факт. Старцы ведь сами друг друга поднимали. Он, Санька, создал сейчас в том мире энергетическую «сеть» с аккумуляторами и, главное, собирателями энергии. Несколько кикиморок вместе с Мартой стали способны принимать энергию солнца и наполнять ею свои аккумуляторы. За счёт них сейчас сеть и работала, в том числе поддерживая силы восставших праведников и некоторое количество простых, э-э-э, воскресших.

— Вот, млять! — выругался Санька. — Простых воскресших, млять! Дожил, что уже некоторые воскресшие стали у меня простыми!

Что-то не нравилось Саньке быть мессией в русском царстве-государстве. Это же сейчас столько условностей!

— Мама дорогая! Одни хождения вокруг меня священнослужителей все нервы вымотали. И ведь сам уже начал верить во всю эту хрень. И ведь эта хрень так и будет продолжаться. Кстати, как там Марта? — спросил он сам себя.

— Нормально, светлый князь, — услышал он. — Трупы, по мере их появления, убираем на погост. Кровь зачищаем. Всё, относительно спокойно.

— Ого!

Санька удивился тому, что у него «есть связь» с его старшей воительницей.

— Как вы там без меня? — спросил он.

— Почему без тебя. Не важно, что ты сейчас в ином мире. Все, кому надо, чувствуют тебя. Как и ты должен чувствовать всех и каждого.

Санька удивился, попробовал посмотреть на мир глазами Адашева и увидел перед собой ноосферу того мира. Это было удивительное ощущение — видеть сразу два тонких мира. Причём, как оказалось, миры-то были идентичными, только сдвинутыми по шкале времени. Он видел одну планету, но с разными природными ландшафтами, городами, живыми и неживыми объектами. Ха-ха! Это словно смотреть то одним глазом на одну фотографию, то другим на другую. Место на картинках сфотографировано одно и то же, только с разницей в почти пятьсот лет.

— Ха-ха! — рассмеялся Санька. — Это, как стрелять с двух рук из пистолетов, глядючи на них обеими глазами. Стрельба по-македонски, кхе-кхе! Забавные накладки.

Он крутанул один «глобус», пытаясь найти на нём Москву, и вдруг голова его закружилась так, что его едва не вырвало. По крайней мере такие у него возникли ощущения.

— Хрена себе! — простонал Санька, пытаясь восстановить восприятия реальности. — Нахрен, нахрен такую карусель. Не готов я ещё в космонавты. Фу-у-у-х…

Санька наконец-то поймал в «объектив» местную «реальность» и сосредоточился только на ней. Тот мир отступил, но видеоряд от сознания Адашева поступал. Он беседовал о чём-то со Старицким. Вернее, — спорил. Старицкий хмурился и что-то отвечал короткими фразами.

— Да ну вас! — бросил Санька и отключился. — Делайте что хотите. Крестьян и других работников они завтра получат. Правда они об этом ещё не знают. Наверное, об этом и спорят. Как будут жить дальше? Нормально будут жить. Эх, надо было бы на сельские погосты наведаться. Там уши воскресить. Те точно знают, что с землицей делать. Не надо им объяснять. Да совсем не хочется возвращаться. Ну, совсем. Да и если вернусь туда, получится ли снова сюда попасть. Ведь случайно занесла нелёгкая. А я так соскучился по нормальному человеческому разговору. Вот поговорил с человеком и словно душа раскрылась. Раскрылась, а сейчас снова скукоживается. Ведь нет у меня там собеседников. Сахаров? Да тоже тот ещё фрукт.

— А ты, светлый князь, прикажи это своим воинам, — вдруг сказала Марта.

— Что приказать, — не понял Санька.