Александр II и Наполеон III. Несостоявшийся союз (1856–1870)

Александр II, конечно же, негодовал на императора французов за его недвусмысленную поддержку поляков, но все же внял совету А.М. Горчакова принять протянутую Наполеоном III руку. В Петербурге все еще питали некоторые надежды на содействие Франции в отмене ограничений Парижского мира 1856 года, хотя весь предшествующий опыт общения с ненадежным французским партнером и не давал к этому серьезных оснований. Вполне возможно, что на решение императора Александра поехать в Париж в большей степени повлияло простое человеческое любопытство – ведь о Всемирной выставке по всей Европе так много говорили, и побывать на ней считалось, чуть ли не обязательным для всякого просвещенного человека. Существовал и еще один мотив, быть может, самый важный для Александра Николаевича – возможность встретиться с Екатериной Долгоруковой, с которой его разлучила императрица.

Конфиденциальные переговоры о приезде царя в Париж велись с конца марта 1867 г. через Талейрана и Будберга. К концу апреля была достигнута принципиальная договоренность по этому вопросу[611]. При этом, правда, не обошлось без досадных для императора французов трудностей, грозивших воспрепятствовать визиту Александра II.

Дело в том, что Наполеон III после австро-прусской войны все более проникался пруссофобией, и не желал приглашать на Всемирную выставку короля Вильгельма. Со своей стороны, Александр II ясно дал понять, что его приезд в Париж обусловлен одновременным визитом туда короля Пруссии. Царь хотел избежать подозрений, которые могли бы возникнуть в Берлине, относительно возрождения прежнего русско-французского согласия в ущерб интересам Пруссии. К тому же он намеревался выступить в роли посредника между Наполеоном и Вильгельмом и добиться их примирения. Демонстрация близких отношений с берлинским двором должна была, по замыслу Александра, сделать Наполеона более сговорчивым в восточных делах, где Россия желала заручиться содействием Франции в давлении на Турцию, препятствовавшую передаче Крита Греции и предоставлению автономии христианским народам на Балканах.

Опасаясь дальнейшего сближения России с Пруссией за своей спиной, Наполеон вынужден был принять условие Александра. Он направил королю Вильгельму приглашение посетить Всемирную выставку одновременно с царем [612].

5 мая барон Будберг известил Горчакова шифрованной телеграммой о предложенной французской стороной программе пребывания Александра II в Париже. Император Наполеон готов был предоставить Александру в качестве резиденции Елисейский дворец. Программа пребывания, помимо посещения павильонов Всемирной выставки, предусматривала балы в Тюильри и в мэрии Парижа, гала-концерт в Опере, военный смотр на ипподроме Лоншан, обед в Версале и другие мероприятия. Посол испрашивал высочайшего разрешения на устройство бала в своей новой резиденции на улице Гренель по случаю приезда императора[613].

Предложенная программа была принята царем. «Я с удовольствием приму то гостеприимство, которое Ваше Величество предложил мне в Елисейском дворце, и я сердечно благодарю Вас за это, – писал он Наполеону. – 16 мая (4 мая ст. ст.). – Я рад, что сумел устранить трудности, которые угрожали нарушить мир, и я вдвойне счастлив, что именно я смог этому поспособствовать, ведь это обстоятельство сделало возможной мою поездку в Париж. Я считаю, – продолжал Александр, – что при нынешнем положении вещей чистосердечные объяснения монархов помогут разрешить недопонимание, сблизить взгляды монархов и правительств и спасти тем самым Европу от последствий, вредных для процветания всех народов. Я буду искренне рад, если наша с Вами дружба, Ваше Величество, укрепляющая наши старые отношения, сможет поспособствовать достижению желаемого результата»[614]

.

28 мая 1867 г. из Царского Села по железной дороге Александр II отправился в дальний путь. Императора сопровождали два старших сына – великие князья Александр и Владимир, вице-канцлер князь А.М. Горчаков, генерал-адъютант князь В.А. Долгоруков, министр Императорского двора граф А.В. Адлерберг и граф П.А. Шувалов, начальник Третьего отделения, шеф корпуса жандармов.

Французский посол в Петербурге барон де Талейран сообщал в Париж, что в окружении Александра II раздавались голоса, предостерегавшие его от этой поездки[615]. Кое-кто прямо говорил о возможности покушения на его жизнь в Париже, где укрылись многие участники польского восстания 1863 г. Однако царь был непреклонен в своем решении. «Его Величество, – докладывал Талейран министру иностранных дел маркизу де Мустье, – остался безразличен ко всем этим внушениям, с достоинством ответив, что подобные опасения не могут заставить его волноваться, так как он целиком полагается на гостеприимство Франции»[616]. Наверное, эти слова не раз потом вспомнят и в Петербурге, и в Париже…