Княгиня Екатерина Юрьевская

Александр II. Воспоминания; Александр II и Екатерина Юрьевская: биографический очерк

Воспоминания второй жены Александра II светлейшей княгини Е.М.Юрьевской, изданные ею на французском языке под именем Виктора Лаферте, печатаются по-русски впервые по тексту редкой книги:

Alexandre II

Details inedits sur savie intime et sa mort par Victor Laferte

1882

Биографический очерк Мориса Палеолога, изданный в Париже в 1922 году, печатается в новой редакции перевода, опубликованного в Петрограде в 1924 году

Иллюстрации в этой книге воспроизводят избранные страницы еженедельного петербургского журнала «Нива» за март – апрель 1881 года из библиотеки издателя

Морис Палеолог. Александр II и Екатерина Юрьевская

Это было в 1881 году. Незадолго до того я поступил в Министерство иностранных дел и был причислен к кабинету министра Бартелеми Сент-Илер, известного переводчика Аристотеля и старинного друга Тьера.

В воскресенье, 13 марта, в семь часов пополудни, когда я находился в комнате, прилегающей к кабинету министра, один из чиновников секретного отдела принес мне с испуганным видом важную телеграмму, только что им расшифрованную. Я прочел:

«Петербург, 13 марта 1881 г. Страшное несчастье постигло Россию; сегодня, в половине четвертого пополудни, скончался император, пав жертвой гнусного убийства. Его величество возвращался домой после военного парада и визита к великой княгине Екатерине, как вдруг брошенной бомбой была взорвана его карета. Император, оставшийся невредимым, хотел сойти, чтобы узнать, в чем дело. В эту минуту вторым взрывом ему раздробило ноги. Императора в санях довезли до дворца, где он скончался час спустя. Я видел его на смертном одре, окруженным потрясенной семьей. Толпы народа окружают дворец, выражая глубокую скорбь, но сохраняют при этом полное спокойствие. Из сопровождавших государя один казак убит, пятеро ранено. Говорят и о других жертвах. Произведено четыре ареста на месте происшествия, в момент взрыва. Генерал Шанци».

Несколько часов спустя стали известны все подробности убийства, довольно сильно взволновавшего французское общество…

За несколько месяцев до убийства Александра II один важный инцидент до крайности обострил дипломатические отношения между Петербургом и Парижем.

Императорское правительство потребовало у нас выдачи анархиста Гартмана, обвиненного в организации взрыва царского поезда на вокзале в Москве 3 декабря 1879 года. Под влиянием левых партий французское правительство отказалось выполнить это требование, что вызвало негодование Александра II. Русская пресса громила Францию, и царский посол князь Орлов внезапно покинул Париж, аккредитовав письмом своего поверенного в делах и не простившись ни с президентом Республики, ни даже с министром иностранных дел.

Смерть Александра II ставила перед Европой тревожные проблемы. Что произойдет в России? Является ли убийство 13 марта прелюдией к общему перевороту? Что победит – консервативное или революционное течение? В случае сильной реакции, не будет ли царский абсолютизм вынужден усилить связь с немецкими государствами? Не рискуем ли мы оказаться пред фактом возобновления монархического договора против Франции, заключенного в 1873 году, – знаменитого союза трех императоров?

Бартелеми Сент-Илер желал как можно скорее получить ответ на все эти вопросы. Он лично написал по этому поводу нашему послу в России генералу Шанци, и мне было поручено доставить это письмо, снабдив его некоторыми устными пояснениями.

* * *

Вечером 15 марта я выехал в Петербург. На Северном вокзале в зале для отъезжающих я прочел объявление, гласившее, что все русские границы закрыты впредь до нового распоряжения и все путешественники, направляющиеся в Россию, могут ехать не дальше Берлина. Но мой дипломатический паспорт обеспечивал мне возможность доехать до Петербурга.

Экспресс был почти пуст. Человек двадцать пассажиров, не больше; в их числе великий князь Николай Николаевич, брат императора, бывший главнокомандующий русской армии во время войны на Балканах, его сыновья Николай и Петр, возвращавшиеся из Канн, их адъютанты и несколько слуг.

В Берлине, куда мы прибыли на следующий день в восемь часов вечера, у нас была продолжительная остановка, во время которой великие князья принимали членов русского посольства и адъютанта старого императора Вильгельма.

Перед отходом поезда все пассажиры были подвергнуты тщательному опросу полиции, и, кроме великих князей, их свиты и одного английского курьера, только я получил разрешение следовать дальше.