Александр II

Сейчас это воспринимается с изрядной долей удивления, но факты остаются фактами: во второй половине XIX века между далекими соседями сложились не просто нормальные, а дружественные отношения.

Американцы помнили, что в 1863 году, в разгар гражданской войны, Нью-Йорк и Сан-Франциско посетили русские эскадры, оказавшие сильную дипломатическую поддержку правительству Авраама Линкольна. Тем самым отношения двух стран были поставлены на дружественный уровень.

Вскоре после каракозовского выстрела, в мае 1866 года, конгресс САСШ принял решение направить в Россию эскадру во главе с заместителем морского министра Г. Фоксом, назначенным главой Чрезвычайного посольства Северо-Американских Соединенных Штатов.

27 июля Александр II принял в Петергофе американцев. Государю было передано специальное послание сената и палаты представителей конгресса Северо-Американской республики с приветствием Его Императорскому Величеству. Кроме того, конгресс передал поздравление 70 миллионам «бывших крепостных» с избавлением от опасности государя, «разуму и сердцу которого они обязаны благословением своей свободы».

За обедом в Петергофском дворце Александр Николаевич поднял тост: «За благоденствие великой Северо-Американской республики и за вечную дружбу ея с Россиею!» Он был особенно признателен и благодарен этим американцам, потому что выражения сочувствия европейских монархов были много скромнее и сдержаннее. И ведь всего год назад, 14 апреля 1865 года, американский президент Линкольн был смертельно ранен в театре агентом рабовладельцев, мстящих ему за дело освобождения. Это ли не напоминание об опасности, исходящей со стороны консерваторов.

В ответном слове Фокс говорил о неизбежном сближении великой державы Востока – России и великой державы Запада – Америки, не имеющих противоположных интересов. «Разные формы правления не обязательно влекут за собой появление антагонизма. С момента нашего рождения как нации, мы всегда были друзьями. Это было в наших общих интересах».

По указанию императора гостям показывали все, что хотели увидеть любознательные американцы, даже технические новшества русского флота. Особенно торжественной и пышной была встреча американцев 12 августа на Николаевском вокзале в Москве. Под звуки гимна Hail Columbia гости сели в экипажи и отбыли в гостиницу Кокорева на Софийской набережной напротив Кремля. Хозяин отвел им три этажа и не взял платы с города. Здание было убрано флагами и гербами двух стран и гербом Москвы.

В сопровождении городского головы гости осматривали московские достопримечательности от Ивана Великого и замоскворецких церквей, Оружейной палаты до строящегося храма Христа Спасителя; в Зоологическом саду им показали фейерверк, свозили в Петровский дворец, на фабрики и в Девичий монастырь, после чего осмотрели Москву с Воробьевых гор. Генерал-губернатор князь В.А. Долгоруков дал в своей резиденции обед в честь американских гостей. Когда американцы вышли на балкон, народ, столпившийся на площади, закричал «Ура!». На обеде в Городской Думе среди многочисленных пылких речей прозвучало и воспоминание о 43 американских врачах, принявших участие в оказании помощи раненым русским солдатам в годы Крымской войны и спасших немало жизней.

16 августа делегация посетила Троице-Сергиеву лавру, где гостей принял митрополит Филарет, сильно ослабевший в свои восемьдесят два года, но пожелавший принять «заатлантических друзей русского народа».

Американцев еще свозили в Нижний Новгород, в Кострому, Углич и Тверь. Впечатлений от России у них было много. Они повидали царя, простых мужиков, военных моряков, купцов и родовитых дворян. Вся Россия оказала им полное радушие. Известие об этом скоро достигло Америки и привело к небывалому интересу ко всему русскому.

В духе такого доброжелательства был решен и вопрос о русской Аляске. Эти земли были открыты русскими землепроходцами в XVII веке, обследованы в 1741 году экспедицией А.И. Чирикова и активно осваивались Российско-Американской компанией. Но чем дальше, тем труднее становилось защищать далекие и труднодоступные российские владения на американском континенте. Претензии на них предъявили Великобритания, находившаяся в зените своего имперского могущества, и САСШ – молодая и энергичная нация, активно осваивавшая огромный континент. В Петербурге выбрали Америку.