Александр Македонский. Царь царей. Книги 1 - 3

Неожиданно жрецы расступились и дали проход Птолемею, который вышел из храма. Осмотрев с любопытством печень жертвенного животного, Птолемей спросил:

– Что на этот раз предсказывают боги?

– Начинается новый благоприятный для тебя, царь, круг событий!..

Толпа замерла, затаив дыхание, прислушиваясь к разговору царя со жрецом. Только крики чаек нарушали благоговейную тишину.

Жрец Тимофей отвел Птолемея в сторону, в тень колоннады храма, поделиться сокровенным, что тревожило его возвышенную душу.

– Мне снилось недавно, что могущество Антигона пало. Мы должны всеми силами стремиться к осуществлению этого пророческого видения. Я знаю, это твоя сокровенная мечта, Птолемей, и она привиделась мне не случайно. Ты сам подал высокий пример создания могущественных самостоятельных царств вместо многочисленных сатрапий огромного ставшего неуправляемым государства Александра. Теперь тебе предстоит разрушить планы вероломного Антигона и его сына Деметрия. Запомни: они обречены, ибо идут против воли богов, катятся в бездну, но, прежде чем погибнуть, в безумном ослеплении погубят многих… Взять власть не самое трудное, самое трудное получить уважение и признание своего народа. Народ Египта высоко чтит тебя. А это главное для царя!..

И в это мгновение Птолемей увидел тысячи восторженных глаз, с поклонением смотрящих на него.

Птолемей застал Веренику в саду, увлеченно играющую с сыном в мяч. Сейчас она была похожа на азартную девочку, а не на царицу древней страны. Он невольно любовался женой и сыном и думал, какие же разные у него сыновья… Старший Леонтиск, сын гетеры Таиды, – прирожденный моряк, отважный, с открытой навстречу людям душой, который, несмотря на совсем недавнее поражение в морском сражении и плен, снова стремится вернуться на корабль, мечтает стать навархом, как его кумир Неарх!.. Средний Птолемей Керавн, сын Эвридики, – жестокий и необузданный лидер, желающий всё и всех подчинить себе. Весь в деда Антипатра и дядю Кассандра!.. Такому будет опасно доверить власть… И вот младший, тоже Птолемей, восторженный, любознательный философ. Вереника не раз невзначай намекала мужу о том, что их сын его настоящий наследник. Возможно!.. Время покажет!.. Пусть подрастет!..

Мать и сын были так захвачены игрой, что не замечали Птолемея, хотя с нетерпением ожидали его возвращения. Он же, наблюдая за ними, размышлял над увиденным: «Какая мудрая игрушка – мяч! Такая простая и такая необходимая для ребенка игра. Ребенок постоянно находится в движении, – бросает мяч, бежит за ним, снова бросает и ловит, – а главное учит ребенка тому, что необходимо делать каждому во все периоды взросления до глубокой старости: смотреть на землю и устремлять свой взгляд к небесам.»

Маленький Птолемей первым заметил отца и с восторженным криком бросился в его объятия. Вереника с улыбкой смотрела на них и ждала, когда Птолемей подойдет к ней, а дождавшись, первая раскрыла свои объятия.

– Поздравляю! – проговорила она, крепко целуя мужа. – Надеюсь теперь мы можем устроить для города праздник?

– Конечно, и первый день праздника начнем с твоих любимых соревнований колесниц.

Вереника подарила мужу ослепительную улыбку, а Птолемей, взяв у сына из рук мяч, высоко подбросил его в воздух.

– Лови! – крикнул он сыну.

Но тот следил за полетом мяча, а когда мяч упал на землю, с восторгом произнес:

– Я думал, что только птицы могут так высоко летать. У меня же пока так не получается.

– Получится, обязательно получится! – сказал Птолемей.

И, поцеловав сына, обратился к Веренике:

– Извини, мне необходимо срочно переговорить с Филоклом. Он уже ждет меня.

– Возвращайся к нам скорее! – попросила Вереника.

Теперь она была царицей и прекрасно понимала, что для Птолемея государственные дела превыше всего.

Филокл уже ожидал Птолемея в его кабинете. Впервые за последнее время они оказались наедине друг с другом. Обсудить необходимо было многое. Они поздравили друг друга с первой после поражения в Кипрской войне одержанной победой и сразу начали деловой диалог. Советы своего военного советника и друга Птолемей ценил высоко. И даже когда не соглашался с ним, впоследствии оказывалось, что Филокл был прав.

– Филокл, не кажется ли тебе странным, что поход Антигона имел такой исход? – в упор спросил Птолемей. – Я уверен, что не трудности, связанный с невозможностью пробиться на наш берег и не дезертирство его воинов этому причина.

Птолемей замолчал в ожидании ответа.

– Дезертирство его наемников убеждает меня в том, что в Антигоне сломлена его воля, которая некогда победила Эвмена, приковывала к себе тысячи воинов и позволяла им не падать духом даже после поражения. Это первое… – неторопливо рассуждал Филокл.