Александр Македонский. Царь царей. Книги 1 - 3

С большим вниманием Лисипп рассматривал торговые ряды и выставленные в них товары. Вдруг скульптор наткнулся взглядом на нечто неожиданное, вызвавшее в его душе неподдельное восхищение. Это были странные, выразительные фигуры, символизирующие оплодотворение сказочных чудовищ: драконов, грифов, львов, змей, коней… А рядом с ними соседствовали изображения беременных женщин с чувственными лицами и огромными грудями. Ни у одной статуэтки не было одинакового выражении лица. Некоторые лица отличались невинным взглядом и улыбкой стыдливой девственницы. Какими бы откровенными ни были изображения, ни одну из этих статуэток нельзя было упрекнуть в непристойности. Критские возбуждающие терракоты, сидонские фаллические изваяния, мемфисские брачные фигурки были гораздо бесстыдней, чем статуэтки, которые сейчас были перед его глазами. Скульптор оценил изысканную тщательность исполнения каждой детали. Реализм вавилонских мастеров вызывал скорее созерцательное любопытство, чем болезненное внимание к бесстыдству.

Рядом с этими фигурами, выполненными в различном материале, – раскрашенной глине, слоновой кости и серебре, – множество изваяний Иштар, Мардука, Ану, Энлиля, Шамаша, Сина и Набу.

Лисипп мало знал о вавилонских богах, но угадывал их достоинства, разбираясь в отличающих их символах: Син – божество, олицетворяющее луну, Энлиль – землю, Ану – небо.

Утро и рыночная суета были в разгаре, когда Лисипп добрался до площади, где билось сердце торгового Вавилона. Ни в одном из знакомых ему городов не было такой площади, как Меркеш, такой внушительной и торжественной, с таким количеством продаваемого и покупаемого золота, серебра и слоновой кости на Биду у прохожих, с громкими выкриками участников торгов.

Около колонн с изображениями крылатых быков разместились столы банкиров и менял. На спицы, прикрепленные к столешницам, нанизывались колечки из меди, серебра и золота разного веса, от одного до десяти сиклей, которые служили для торговых сделок. В ларцах хранились зерна и пластинки из драгоценных металлов.

Лисипп был поражен этой выставкой роскоши и богатства. Он невольно остановился, наблюдая за сделками. Решившиеся на покупку поднимали руку, в знак совершившейся сделки прикладывали ее к груди и склоняли голову. Затем подходил писец вместе со свидетелями.

Скульптор пересек площадь, пошел по другой улице и, к великой радости для себя, неожиданно оказался в квартале вавилонских каменотесов, о которых в Элладе отзывались с почтением. Это было огромной удачей – своими глазами увидеть, как работают одни из лучших в мире и самобытных резчиков по камню. Он заглянул в один из цехов, из которого доносился перестук зубил. Каменная пыль образовала белесое облако, которое придавало резчикам вид призраков.

В Вавилоне не было камня, его привозили с северных гор. Однако резьба по камню достигла у халдеев высочайшего совершенства. Лисипп внимательно наблюдал, как возникают рельефы, как рисунок переносится на камень. Выше всего он оценил рельефы со сценами царской охоты. Динамика и совершенная пластика в обработке фигур животных, лошадей и всадников восхитили его.

Снова оказавшись на улице, он вскоре попал на площадь Навуходоносора, украшенную в центре скульптурой, которая с первого взгляда приятно поразила его своими пропорциями. Это был гигантский базальтовый лев, державший в массивных лапах человека. Обойдя скульптуру со всех сторон, Лисипп внутренне резко восстал против подобной оценки человека. Он невольно подумал о своем Геракле. Главный герой – человек. Велик не тот, вблизи которого люди цепенеют от страха, а тот, к кому они приближаются с чувством уважения.

Скульптор пересек площадь и вскоре достиг висячих садов Семирамиды.

В эти утренние часы в роскошных висячих садах в сопровождении рабов прогуливались Таида и Иола. Рабы шли за ними в отдалении, чтобы не мешать беседе.

Иола приехала накануне по приглашению Неарха. В день ее приезда Таида собиралась отправить ей письмо с просьбой о срочном приезде. Она заканчивала его писать, когда в комнату, к полному ее изумлению, вошла Иола. Таида была обрадована и удивлена одновременно, так как даже не подозревала, что в Вавилоне знают о месте ее пребывания. Таида тщательно разрабатывала план новой встречи с Александром, поэтому жила уединенно.

Неарх запаздывал с приездом на несколько дней, что было для Таиды как нельзя кстати, потому что только Иола могла понять мятущееся состояние ее души и скрасить часы одиночества.

Подруги не могли наговориться.

– Значит, Птолемей уехал, даже не дождавшись твоего возвращения?

– Ревность ослепила его, а я… Ты ведь знаешь, как жесток Персей. Я обязана помешать ему!..

– Надо срочно увидеть Птолемея и все рассказать ему. Ничего не утаивая. Он все поймет и защитит тебя от преследований Персея. Он любит тебя!..

Надежда коснулась лица Таиды.

– Ты так думаешь? Какая тяжесть свалится с моих плеч!.. Ну почему я сразу не рассказала ему все? Ведь именно для этого я приехала в Вавилон.

– Всему свое время, – успокоила подругу Иола.