Александр Невский и Даниил Галицкий. Рождение Третьего Рима

«Свою религиозную политику Юстиниан основывал на принципе гармонии (symphonia) между Церковью и государством. Согласно этому принципу, оба этих источника власти не созданы людьми, но получены ими свыше, из источника всей власти, то есть от Бога. Происходя от одного источника, эти власти, если их использовать правильно, не могут прийти в столкновение друг с другом. То обстоятельство, что в Византии подданные государства одновременно образовывали и церковную общину, обусловливало необходимость соглашения между Церковью и государством. Немыслимо было иметь для одной и той же общности людей две противоположные и одновременно действующие власти. Церковь была как бы душой, государство — телом. Здоровый союз этих двух организмов Юстиниан считал необходимым условием функционирования каждого из них, ибо только при этом условии могло осуществляться гармоничное сотрудничество. Цель у обоих организмов была одна — спасение народа и слава Божия. Следовательно, конфликт между ними был немыслим, так как он означал бы разделение целей… Император-богослов, зная, что только в такой атмосфере сможет стать реальностью принцип гармонии в отношениях Церкви и государства, подчеркивал в новелле VI: “Два великих дара Господь в Своей любви к человеку даровал ему свыше: священство и императорское достоинство. Первое служит Божественному, второе направляет и управляет делами человеческими. Однако оба они происходят от одного источника и украшают жизнь человечества. Следовательно, ничто не может быть большей заботой императора, чем достоинство священников, ибо именно о благе императора они постоянно молят Бога. Если священники свободны от упреков и молитвы их доходят до Бога, а императоры справедливо и беспристрастно управляют вверенным им государством, возникает общая гармония и всякое благо даруется человеческому роду”..: Таким образом, основанием принципа гармонии между Церковью и государством являются истинная вера и святые церковные каноны. Иначе столь угодная Богу гармония не может быть достигнута… Поскольку принцип гармонии исключал возможность расхождения между политическими законами и святыми канонами Церкви, император приказывал в новелле CXXXI: “Поэтому мы повелеваем, чтобы священные церковные правила, принятые и утвержденные четырьмя святыми Соборами, почитались как законы”. Таким образом, церковные каноны приняли политический характер и стали частью гражданского законодательства. С тех пор каноны Церкви и законы государства составили целостное законодательство Византийской империи и духовно объединенных с нею соседних народов, особенно славян».

Не будет натяжкой сказать, что именно эта византийская традиция лежала в основании древнерусской государственности со времен святого князя Владимира. И именно этим церковно-государственным принципом руководствовался Александр Невский в своей внешней и внутренней политике. Эти же воззрения лежали в основании «царских претензий» Романа Мстиславича и Даниила Галицкого.

Но тут важно выделить один принципиальный момент, чтобы сразу снять обвинение вышеперечисленных государей в «цезарепапизме».

«Учитывая все вышесказанное, мы не можем говорить о цезарепапизме Юстиниана, поскольку он не составлял законов для Церкви, но, предоставляя ей политическую власть, возводил существовавшие церковные каноны в ранг законов империи…Поэтому император желал и требовал от всех церковных и политических руководителей знания и практического применения святых канонов. В случае расхождения между церковным каноном и гражданским законом император требовал, чтобы предпочтение отдавалось первому». Вот еще одно свидетельство по данному вопросу:

«Епископ Миланский Мансуэтий в письме к императору Константину (679) восхваляет Юстиниана за его православные убеждения и труды на благо Церкви. Он называет его “самым христианским императором”. Десять лет спустя Собор в Константинополе, созванный Юстинианом II (685–695), упоминая имя Юстиниана, использует выражения, аналогичные приведенным выше из актов Шестого Вселенского Собора: “свято почивший” и “благочестиво скончавший свои дни”. Мудрый и критичный до щепетильности, Константинопольский патриарх Фотий в письме к болгарскому царю Михаилу по поводу Вселенских Соборов пишет: “Юстиниан, могущественнейший из императоров, правил Римской империей, и его вера совпадала с верой Церкви”. Таково было в целом отношение к личности и вере Юстиниана в ранней Церкви. С XII в. Юстиниан был причислен к лику святых. Согласно свидетельству Никифора Каллиста (XIV в.), официальное признание Юстиниана как святого впервые праздновалось при Константинопольском патриархе Иоанне Иеромнемоне (1111–1134). Он утвердил день памяти Юстиниана — 2 августа. В этот день в Святой Софии при стечении огромного числа верующих совершалось торжественное богослужение. Согласно Парижскому кодексу 1621 г., память Юстиниана и его супруги Феодоры праздновалась в Великой Церкви в воскресенье, а также в Эфесе в церкви Иоанна Богослова».