Александр Первый и Наполеон. Дуэль накануне войны

б) тщательное отслеживание внешнеполитических публикаций в Европе, особенно, во Франции, что должны осуществлять русские посольства за границей, пересылая в Петербург копии наиболее интересных статей

в) основным объектом русской антикритики должен стать наполеоновский «Монитер».

3. Главная же цель – «приобретение нужного влияния над журналами и газетами, в чужих краях издаваемых, так и вообще над мнением общественным посредством печатания разных статей, соответствующих видам и намерениям России, и издания разных политических сочинений, имеющих в виду благо общественное».

Однако поначалу все это новое дело пошло по традиционному для России бюрократическому пути. Вначале никак не могли определиться – при каком ведомстве создавать собственное «ведомство Фуше»?

Конкурировали в основном два – МИД и Главная дирекция почт, директор которой Д. Трощинский еще раньше Чарторыйского (20 октября 1804 г.) представил царю схожий доклад.

В конце концов МИД перетянул «канат», поскольку в нем еще в 1804 г. был учрежден особый «газетный отдел», уже готовивший с 1804 г. «статьи для помещения в газетах».

Однако эти «газеты» (а речь шла главным образом о правительственном официозе «Санкт-Петербургские ведомости» на русском языке) за границей никто не читал – по незнанию языка. Пришлось в 1804–1805 гг. переориентироваться на частные русские издания на немецком языке – «Russland unter Alexander dem Ersten» (1803–1806) академика Генриха Шторха (журнал печатался в Лейпциге и расходился и в Германии, и в России), и «Konstantinopol und St.-Peterburg, der Orient und der Norden» (Рига, 1805–1806) прибалтийского лютеранского просветителя Генриха фон Реймерса и рижского немца Фридриха фон Шредера ставшего одним из активных публицистов русской официозной антинаполеоновской пропаганды.

И хотя в России в те времена издавалось несколько иноязычных частных журналов (причем некоторые, например, «Русский инвалид», сразу на трех языках – русском, немецком и польском) в Петербурге, Москве, Риге и Одессе, размах и качество русской антинаполеоновской пропаганды царя явно не удовлетворял, особенно, в связи с тем, что «ведомство Фуше» в преддверии русско-французской войны 1806–1807 гг. усилило заброску прокламаций, листовок, брошюр в Литву, Латвию, Белоруссию и на Западную Украину.

Александр I вынужден был снова обратиться к услугам Чарторыйского, хотя с середины 1806 г. князь Адам был уже отстранен от руководства внешней политикой России. На этот раз Чарторыйский подготовил не доклад, а проект секретного указа, который царь и подписал 2 октября 1806 г. По этому указу в дополнение к уже существующему «газетному отделу», предписывалось создать еще при МИДе и «особенную экспедицию сочинения специальной газеты на французском языке».

Предложенное князем Адамом название «Anti-Moniteur» не прошло, и газету окрестили нейтрально – «Journal du Nord» (1806–1812 гг.). указ приписывал новый официоз к министерству иностранных дел России, но официально он считался изданием «группы литераторов». А чтобы замаскировать и источник финансирования (значительная по тем временам сумма в 13 тыс. руб. в год), указ предписывал брать деньги из доходов главной дирекции почт Российской империи.

* * *

В ноябре 1806 г. царь лично утвердил штат «Journal du Nord» из четырех человек – двух «литераторов» Д. Н. Блудова и С. И. Ланского (в 1802–1804 гг. чиновника русского посольства в Париже), и двух переводчиков. Из «литераторов» только Дмитрий Блудов, оставаясь дипломатом, впоследствии войдет в русскую литературу, став членом пушкинского литературного объединения «Арзамас» и Вольного общества любителей русской словесности.

Однако не Блудов и не Ланской сыграли главную роль в становлении «Journal du Nord» на первом (до Тильзита) этапе его издания.

Заслуга превращения официоза в заметный в России и за рубежом в первой половине 1807 г. печатный орган принадлежит польскому графу Яну (Ивану) Потоцкому (1761–1815 гг.).

В отличие от Блудова, которому в момент зачисления в штат газеты было всего 20 лет, Потоцкий имел за плечами большой жизненный опыт – в период польских разделов 80-х – 90-х годов XVIII в. он уже владел «свободной типографией» в Варшаве, сражался в повстанческой армии Костюшко, попал в плен к русским и был спасен от репрессий благодаря родственным связям влиятельного при дворе Екатерины II польского клана Потоцких. Позднее, при Александре I, благодаря протекции Чарторыйского, Потоцкому удалось поступить в 1802 г. на службу в русское министерство иностранных дел в «Азиатский стол» (департамент).