Александр Васильевич Суворов

Суворов был одним из наиболее образованных русских людей своего времени. Он знал математику, историю, географию; владел немецким, французским, итальянским, польским, турецким, был знаком с арабским, персидским и финским языками; был основательно знаком с философией, с древней и новой литературой. Военная эрудиция его была изумительна. Он проштудировал все важнейшие военные книги, начиная с Плутарха, вплоть до своих современников, изучил фортификацию и даже сдал экзамен на мичмана.

Во всей екатерининской России не было, пожалуй другого человека, который бы в разгаре громадной работы столь тщательно следил за периодической заграничной прессой.

Французский эмигрант маркиз Марсильяк свидетельствует: «Суворов обладал глубокими сведениями в науках и литературе. Он любил выказать свою начитанность, но только перед теми, коих считал способными оценить его сведения. Он отличался точным знанием всех европейских крепостей, во всех подробностях их сооружений, а равно всех позиций и местностей, на которых происходили знаменитые сражения».

Сохранился рассказ, будто однажды Суворов выразился: «Не будь я военным, я был бы поэтом». Неизвестно в точности, была ли произнесена им эта фраза, но факт таков, что генералиссимус российских армий питал неизменный интерес к поэзии и сам постоянно порывался писать стихи. Служа Марсу, Суворов всегда был поклонником Аполлона.

Стихотворения Суворова не отличаются особыми достоинствами. С точки зрения формальных достоинств муза Суворова не превышала среднего уровня его эпохи. К чести Суворова надо сказать, что он сам отлично понимал это. Когда один из современников назвал его однажды поэтом, он решительно отклонил это звание. «Истинная поэзия рождается вдохновением, – произнес он. – Я же просто складываю рифмы».

Будучи во всем последовательным, он никогда не печатал своих стихов.

И все-таки стихи всегда были слабостью его исключительно волевой, сильной натуры.

В бумагах Суворова, относящихся к периоду итальянской кампании, имеется четко переписанное стихотворение:

ЭпиграммаНа пламенном шару остановилось время,И изумленное ко славе вопиет:Кто муж сей, с кем в родствоВошло венчанных племя?От славы вдруг ответ:Се вождь союзных сил,Решитель злых раздоров,Се росс! Се мой герой!

Бессмертный то Суворов!

На этом листе рукою полководца сделана пометка: «Сии стихи неизвестно кем писаны, но прекрасны».

Суворов очень любил прибегать к стихотворной форме и в частной переписке.

Стоит привести письмо, отправленное им дочери Наташе в 1794 году из Польши:

Нам дали небеса 24 часа.Потачки не даю моей судьбине,А жертвую оным моей монархине.И чтоб окончить вдруг,

Сплю и ем, когда досуг

В том же году он послал ей очень любопытное письмо, в котором касался злободневного тогда вопроса о выборе жениха:

Уведомляю сим тебя, моя Наташа:К осцюшко злой в руках: Ура! Взяла наша!Я всем здоров: только немножко лихНа тебя, что презрен избранный мной жених.Коль велика дочерняя любовь к отцу,Послушай старика, дай руку молодцу.А впрочем никаких не хочешь слышать (в)здоров.

Нежнейший твой отец, граф Рымникский-Суворов.

Пристрастие Суворова к стихам проявлялось не только в личной, но и в официальной переписке. Не говоря уже о его подчиненных, он и австрийским генералам во время итальянской кампании неоднократно давал указания в форме немецких или французских стихов. Сообщение военных реляций в форме стихов было также в обычае у Суворова. Вдобавок иногда эти стихи были пропитаны тонким ядом. Достаточно напомнить стишок «Я на камушке сижу, на Очаков я гляжу», приведший Потемкина в ярость.

Свойственный Суворову язвительный стиль нашел себе яркое отражение в его эпиграммах. Известна его эпиграмма на Потемкина, высмеивающая завоевательную политику князя Таврического, напыщенность и его презрение к людям:

Одной рукой он в шахматы играет,Другой рукою он народы покоряет.Одной ногой разит он друга и врага,Другою топчет он вселенны берега.

Эта эпиграмма является кстати пародией на державинские «Хоры», сочиненные по случаю потемкинского праздника в 1791 году.

Конфликт с тем же Потемкиным побудил попавшего в незаслуженную опалу Суворова написать такие строки: