Александр Великий. Мечта о братстве народов

По словам македонских ветеранов, все тяготы, выпавшие на их долю за все время азиатского похода, не идут ни в какое сравнение с теми, что им пришлось вынести в Гедросии. Большинство из них с честью вышло из этого испытания, хотя многим было уже под шестьдесят, — феномен, прежде в античных армиях неизвестный. Наибольший урон смерть нанесла восточным подразделениям и обозу, где жертвами стали женщины и дети. Гетайры, царские щитоносцы, лучники, пешие воины, которых боялись на востоке, как огня, вряд ли пробуждали подобные чувства в жителях Пуры сейчас, когда они вступали в город. К ним испытывали, скорее, жалость. Некогда блестящие, непобедимые, сейчас они были беспомощны, побросав оружие в пути; некоторые опирались на грозное копье, как на палку. Те, кто еще мог ехать верхом, тряслись на дохлых клячах. В город вошли молча. Силы природы одолели армию, победить которую не мог никто.

Неарх, властитель ветров

Заново одеть, вооружить и накормить воинов было делом несравнимо более легким, чем вернуть им веру в себя. Но вино и плодородные просторы Кармании, по которым они шли уже целую неделю, сделали свое дело. Казалось, сам Дионис вел войско, еще недавно выглядевшее весьма плачевно. Теперь же вечером каждого дня после тягот перехода устраивалось шумное застолье — ели, пили, ища отдохновения и забвения. Постепенно настроение в армии поднялось, особенно после того, как разведывательный отряд всадников сообщил о прибытии Кратера, благополучно, без потерь совершившего переход через перевал Мулла, Арахозию и Дрангиану. Александр радостно приветствовал его. Но с еще большей радостью он встретил бы другого сподвижника, судьба которого ему и ночью не давала покоя, — Неарха. Еще в ноябре, с началом сезона муссонных дождей, командующий флотом должен был выйти из Патталы. Но близился уже конец декабря, а поисковые отряды, направляемые царем в сторону побережья, не приносили желанных вестей. Наконец один из наместников прибрежных земель сообщил радостную новость, лично явившись в шатер Александра и ожидая щедрой награды: «Неарх благополучно прибыл и уже направляется сюда». Но дни шли, а флотоводца все не было. Царь велел заковать в цепи несчастного, превратившего его ожидаемую радость встречи в жесточайшее разочарование. Ничто более наглядно не свидетельствует о том, насколько расшатаны были тогда нервы царя. Но его наместник был совершенно прав: разведка наткнулась на шестерых бродяг, один из которых, грязный и обросший, на вопрос, не известно ли им что-нибудь о месте нахождения Неарха, царского флотоводца, ответил: «Я и есть Неарх».

Критянин был любимцем историков, избравших в качестве объекта своих исследований море и все, что с ним связано: открытия, плавания, флот, морские сражения, гавани и корабли, корабли, корабли. Но, помимо славы известного морехода, Неарх снискал восторженное почтение ученых мужей и на другом поприще. Его перу принадлежат путевые заметки, сделанные во время плавания вниз по Инду до места впадения Тигра и Евфрата в Индийский океан и далее до Вавилона через Аравийское море и Персидский залив, — подробный отчет, снабженный естественнонаучными, этнографическими, астрономическими и географическими комментариями (с указанием расстояний и времени, в течение которого корабль находился в пути). Словом, это был истинный кладезь научных сведений. Оригинал его Periplus («Кругосветного путешествия») утрачен. Но Флавий Арриан понял ценность произведения и восстановил его в своей Indike

(«Истории Индии»). Он переписал труд Неарха, и то, что автором реконструкции оказался именно Арриан с его лаконичным языком, — великое счастье для потомков.

Согласно Арриану, флот насчитывал более чем сто судов, около восьми тысяч воинов, большей частью македонян, стихией которых была суша, но не водные просторы, и до двух тысяч греческих моряков, страшившихся открытого моря. Мореходство означало для них плавание вблизи берега. Как только они теряли его из виду, то начинали бояться чего угодно: морских чудовищ, небес, готовых обрушиться на них, сказочных существ, пожирающих людей. Причем боялись, несмотря на то, что открытое море в этих широтах было куда менее опасным, чем прибрежные воды, скрывавшие гибельные подводные рифы. А мощные, тяжелые волны прибоя, приливы и отливы! Земли, мимо которых они проплывали, были суровы и пустынны. Если кое-где и встречались местные жители, то сходить на берег без оружия никто не решался. Пища и вода были на строгом учете. В Кокале они, наконец, смогли пополнить запасы, обнаружив продовольствие, оставленное для них Александром, и встретили полководца Леонната, все еще сражавшегося с оритами. Неарх использовал предоставившуюся возможность и уволил всех ленивых, трусливых и неспособных воинов, пополнив поредевшие ряды флотского состава несколькими сотнями солдат из отборных подразделений Леонната.