Александра

— Чёрт такой! Ты что удумал? Кусаться?! — Я успела в последний момент среагировать и отдернуть руку. Перед этим я его целую неделю подкармливала. После этого случая, я не ходила к нему. Если приходила, то не обращала на него внимания и ничего ему не давала. Потом покормила жеребца Ивана. Правда в присутствии мужа. Мой чёрт смотрел на это безобразие, но молчал. Хотя я видела, как он внимательно смотрел на меня. Я демонстративно ещё пару раз вместе с Иваном кормила его коня. Потом, наконец, подошла к своему. Он молчал и косил на меня взглядом. Положила ему в кормушку горбушку хлеба, обильно посыпанную солью. Он не прикасался, всем своим видом показывая, что он не поведётся на такую подачку. Правда стоило мне уйти, как он в пять мгновений сожрал хлеб. Когда я вернулась, он сделал вид, что это не он. Так продолжалось некоторое время, пока он не стал встречать меня своим ржанием. Ел с рук, укусить меня не пытался. А потом я его оседлала, и мы прокатились. Он постоянно у меня попрошайничал, тыкался мне в руки и смотрел вопросительно в мои глаза. Я, конечно, не забывала его. Конь оказался на самом деле хорошим. Выносливый и, как я уже говорила, злой. Никому не позволял к себе подходить, кроме меня.

Сейчас мы шли с ним шагом. На мне были шаровары, сапоги до колен, рубаха, подоспешник и миланская кольчуга. Да, местный кузнец-оружейник подогнал её под меня. Да ещё на грудь вставил две броневые пластины, чуть выгнутые наружу, самую малость. Когда спросила его, что это? Он замялся, сказал, что мне на грудь не так давить будет. Ваня потом посмеялся. Но я не стала ничего переделывать. Пусть, зато смотрелось очень даже красиво. Поверх кольчуги на мне была походная чоба, Слева на поясе висела в ножнах моя шашка. Катана была приторочена к седлу. Тут же в чехле был приторочен лук и круглый небольшой щит. Его мне Иван подарил. Колчан со стрелами у меня за спиной. За правый сапог был засунут папин боевой нож. Волосы скрыты платком, перехваченный под подбородком специальным серебряным зажимом. Поверх платка — кубанка. Я ехала рядом с повозкой, где путешествовали Елена, маман и младшие Вяземские. Рядом со мной ехал на своём жеребце Иван. По другую сторону повозки Василий.

— Вань, когда останавливаться будем на ночлег? — Спросила мужа.

— Устала?

— Да, тащимся, как черепахи. Да и есть уже охота.

— Правильно, Саш. — Из окошка повозки высунулась Елена. — Есть охота, пи-пи охота. И вообще, тут хоть и подушки мягкие, всё равно достало трястись на каждой кочке!

— В Москву приедем, закажем фургон на рессорах.

— Нет, Саш. Зачем фургон? Карету. Ну а что? Царевне положено ехать в карете.

— В виде тыквы, да? — Я засмеялась.

— Сама ты Золушка!

— Что за Золушка? — Тут же спросил Василий.

— Это сказка такая, про Золушку и принца. — Ответила я.

— Саш, расскажи. — Попросил меня Иван.

— Нет, пусть Елена рассказывает. Она эту сказку особо любит. — Увидела, как Елена выглянув в окошко, уставилась на меня.

— Кто любит?

— Ты, не я же. В детстве постоянно просила нянюшку сказку про Золушку рассказать.

— Ну ты, Сань!.. У меня слов нет.

Я только смеялась в ответ. Младшие Вяземские и Василий стали упрашивать Елену рассказать сказку. Ехавшие конные ратники рядом, тоже навострили уши.

— Ну ладно, расскажу. Сань, ты меня поправляй, если я забуду. — Согласилась, в конце концов, Елена. — Короче…

— Не надо короче! — Поправила я её.

— В смысле?

— Не надо короче, надо так, как сказка сказывается.

— Знаешь, что, сестричка! Тогда сама сейчас будешь рассказывать. Тоже мне, нашла кота на златой цепи у Лукоморья!

— Саш, а что за Лукоморье? — Тут же опять спросил Иван. Ленка засмеялась.

— Во, давай рассказывай про Лукоморье. Сама напросилась.

— Почему это я напросилась?.. Хорошо. Я расскажу про Лукоморье, а ты про Золушку. Всё честно!

— Ничего себе честно! Про Золушку больше рассказывать.

— Извини, но про Золушку ты рассказываешь. А я так уж и быть начну про Лукоморье. Лукоморье, Иван, это такое место сказочное, на берегу моря. Поэтому и называется Лукоморье. Так вот:

У лукоморья дуб зелёный;Златая цепь на дубе том:И днём и ночью кот учёныйВсё ходит по цепи кругом;Идёт направо — песнь заводит,Налево — сказку говорит.

Там чудеса: там леший бродит,Русалка на ветвях сидит;

Я читала стихи, известные нам с детства. А вокруг народ притих, слушали, ловя каждое моё слово. И только скрип повозки, топот копыт, да тихий храп лошадей слышался по мимо моего голоса.

Там на неведомых дорожкахСледы невиданных зверей;Избушка там на курьих ножкахСтоит без окон, без дверей;Там лес и дол видений полны;Там о заре прихлынут волны…