Александри В. Стихотворения. Эминеску М. Стихотворения. Кошбук Д. Стихотворения. Караджале И.-Л. Потерянное письмо. Рассказы. Славич И. Счастливая

Однажды, в день святого Иоанна, я отправился с визитом к своей старой приятельнице, госпоже Марии Попеску. В этот день справлялись именины ее единственного сына, премиленького мальчугана лет восьми, по имени Ионел. Мне не хотелось идти с пустыми руками, и я купил по дороге большой резиновый, очень упругий мяч. Хозяйка оценила мое внимание, особенно же оценил мой подарок мальчуган, встретивший меня в парадной форме кавалерийского майора. После обычного обмена приветствиями мы перешли к разговору о погоде, о видах на урожай, — господин Попеску-отец был крупный землевладелец, — о свирепствующем кризисе и т. п. Между прочим, я спросил госпожу Попеску, почему в этом году ее совсем не видно на прогулках, в театре и на вечерах. Госпожа Попеску ответила мне, что все эти развлечения в конце концов приедаются, а уж матери семейства совсем не до них.

— По правде сказать, — щебетала она, — когда Ионел был совсем крошкой, я еще позволяла себе кое-какие развлечения, но теперь, когда он стал большим мальчиком, я должна отдавать ему все свое внимание и серьезно заняться его воспитанием. К сожалению, вы, мужчины, не можете себе представить, сколько времени отнимает у женщины воспитание ребенка, особенно если она хочет сделать из него воспитанного человека.

И госпожа Попеску начала распространяться о воспитании детей, высказывая весьма разумные мысли. В это время из соседней комнаты раздался хриплый старушечий голос:

— Барыня, Ионел никак не угомонится!

— Ионел! — крикнула госпожа Попеску. — Ионел! Иди же к маме! — Затем обратилась ко мне вполголоса — Если бы вы знали, какой это сорванец… но до чего умен!

Из соседней комнаты опять послышался голос:

— Барыня, поглядите на Ионела! Он хочет перевернуть спиртовку!.. Да угомонись же, а не то обожжешься!

— Ионел! — снова крикнула госпожа Попеску. — Иди же к маме, Ионел!

— Барыня, скорей сюда! Он пролил спирт! Пожар!

— Ионел!.. — закричала мать, сорвалась с места и бросилась в другую комнату. Но не успела она подбежать к двери, как на пороге появился маленький, воинственного вида майор-кавалерист с обнаженной саблей в руке. При виде его мамаша замерла на месте. Потом заключила майора в объятия и расцеловала.

— Сколько раз я тебе говорила, чтобы ты не подходил к спиртовке, когда готовится кофе! — начала она. — Ведь ты же можешь сгореть! Тогда твоя мама умрет с горя. Разве ты хочешь, чтобы мама умерла?..

— Простите, госпожа Попеску, — прервал я материнские излияния, — для кого вы заказали кофе?

— Для вас!

— Помилуйте, зачем вы беспокоились!

— Полноте, какое это беспокойство!

Госпожа Попеску еще раз нежно поцеловала маленького майора, поплевала, чтобы предохранить его от дурного глаза, и опустила на пол. Майор вложил саблю в ножны, отдал по-военному честь и направился в угол гостиной, где на двух столах, на диване, на креслах и на полу в беспорядке были разбросаны всевозможные игрушки.

Он выбрал трубу и барабан, повесил барабан себе на шею, вскочил на великолепного буланого в яблоках коня, поднес трубу ко рту и, подпрыгивая, как всадник, стал изо всех сил колотить рукой по барабану и дуть в трубу. Госпожа Попеску что-то сказала мне, но я ничего не расслышал. Все-таки я ответил, что едва ли долго продержатся такие лютые морозы. Она ничего не разобрала.

— Ионел! Ионел! Ионел!!! Пойди в ту комнату, моя деточка! Ты совсем оглушил гостя! Разве так себя ведут при гостях?!

Воспользовавшись моментом, когда труба и барабан замолкли, я прибавил:

— А кроме того, ведь ты гусар-кавалерист.

— Майор! — воскликнул бравый вояка.

— Вот именно! — подтвердил я. — А у кавалеристов нет барабана; и потом майоры не трубят в трубу, трубят только нижние чины; майор командует и выступает впереди солдат с обнаженной саблей.

Мои слова возымели должное действие. Майор слез с коня, снял с шеи барабан и тотчас же куда-то его забросил; такая же судьба постигла и трубу. Потом начал командовать: «Вперед! Шагом марш!» С обнаженной саблей в руках он ринулся в бешеную атаку, сметая все на пути. В это время в комнату вошла старая служанка с подносом, на котором стояла вазочка с вареньем, кофейник и чашки. Увидев ее, майор остановился как вкопанный, собираясь с мыслями, словно застигнутый врасплох врагом. Однако это продолжалось лишь миг, после чего он с воинственным кличем устремился на врага. Враг испустил вопль отчаяния:

— Барыня! Держите его! Он повалит меня с подносом!

Госпожа Попеску поспешила преградить путь майору, который в пылу атаки ничего не видел перед собой. Служанка была спасена, но госпожа Попеску, имевшая неосторожность нарушить нейтралитет и вмешаться в военные действия, получила мощный удар шпагой по лицу, под правый глаз.

— Вот видишь, к чему приводят твои проказы! Ты чуть было не выбил мне глаз! Тебе что, хочется совсем доконать маму? Поцелуй меня скорее, чтобы все прошло, и тогда я прощу тебя!

Майор бросился к матери на шею, целуя и обнимая ее. Вот все и прошло у мамы… Я отведал варенья и приготовился пить кофе…

— Вас не беспокоит табачный дым? — спросил я госпожу Попеску.