Алёнушка

Кроме этого небольшого инцидента, в офисной жизни Алены больше ничего не происходило. Барышников, или «Барин», как называли его за спиной подчиненные, не отличал ее от манекенов, Каролина изводила персонал капризами. Никита словно вольный ветер появлялся на работе после двенадцати, многозначительно морщил брови, разглядывая сотни снимков, потом тыкал пальцем в один из них, тяжеловесноронял «вот это», а затем снова исчезал. Ларусик засовывала отобранный им экземпляр снова в стопку снимков, а сама выбирала тот, который считала нужным, и относила его Барину на утверждение. Алена все больше убеждалась в правдивости собственных мыслей – на такую, как она, такие, как Барин, даже не посмотрят. И как ни воротило ее от одной мысли, что ей придется идти в какую-то тайную квартиру и играть там в карты, она вынуждена была признать: выбора у нее нет. Время утекало сквозь пальцы прохладной водой, а идей, где раздобыть пятьсот тысяч долларов, у нее так и не прибавилось. Поэтому, положившись на опыт и ум Изабеллы, по вечерам она постигала премудрости карточной игры и тренировала «покерфейс». Последнее давалось ей значительно хуже, чем флеши, стриты и фулл-хаусы. Алена была открытой книгой, чьи эмоции читались без труда.

Спустя неделю Изабелла была вынуждена признать свое поражение.

– Ладно, будем играть в дурака. Точнее в дуру. Это у тебя отлично получится.

– Вместо турнира по покеру я иду на турнир по подкидному? – отбила подачу Алена, а Изабелла улыбнулась краешком губ.

– Нет, ты идешь все туда же, вот только будешь наивной идиоткой. Тебе даже изображать ничего не придется, просто будь собой большую часть времени. А остальное – дело техники. Дуракам и новичкам, как известно, везет. Твоя цель – познакомиться с Барышниковым. Про искусство ты отлично щебечешь, будешь вставлять умные фразы и корчить из себя богатую дуру – наследницу миллионов. Как дела с нарядами?

– Продвигаются, – вздохнула Алена.

– Покажи.

У Алены моментально взмокли руки и сердце начало колотиться как сумасшедшее. Ей предстояло впервые показать Изабелле, на что способна, и на мгновение Алену парализовал страх. А что, если та поймет, что внучка вовсе не так талантлива? Одно дело нарисовать что-то на бумаге, а совсем другое воплотить это в жизнь. А вдруг она испортила дорогущие наряды и семейные ценности – ведь речь шла о нарядах ее прабабушки! Алена тут же одернула себя – какое тебе дело до того, что подумает Изабелла? Ты здесь не для того, чтобы заслужить ее благосклонность. Алена действительно восторженная идиотка, которую немного пригрели, а она уже как котенок готова ластиться к любому, кто погладит по голове да нальет молока.

Погруженная в мрачные мысли, Алена прошла в комнату, которую мысленно именовала своей, и надела черное платье от Шанель, перчаткой обнявшее стройную фигурку. Платье было строгой классической формы. Закрытое впереди и открытое сзади. Алена решила немного разбавить эту строгость и добавить интриги. Она прикрыла откровенно открытую спину слоем тонкой, словно паутина, ткани, которую отпорола от одного из прабабкиных нарядов. И, немного подумав, решила добавить к платью накидку с капюшоном. Наподобие тех, что носила Мишель Мерсье в фильме про приключения Анжелики, который они с мамой так любили и смотрели бессчетное количество раз.

Получилось старомодно, экстравагантно, но что-то в этом было. Наряд мгновенно переносил в те времена, когда мужчины готовы были умереть на дуэли ради женщины, когда оброненная перчатка была приглашением на смерть, когда ради свидания с любимой можно было гнать лошадей несколько дней без сна, когда одного взгляда в церкви из-под густой вуали хватало, чтобы вызвать жгучее желание. Времена, когда мужчины были мужчинами, а женщины женщинами.

Алена закрепила накидку имитацией старинной камеи – утащила с работы первый образец, сделанный по ее эскизу. И это нежно-розовое размытое украшение было единственным светлым пятном всего образа. Алена взглянула на себя в зеркало. Оттуда на нее смотрела современная молодая женщина, все еще облаченная в дневные доспехи, в которых она вынуждена сражаться с миром мужчин. Но едва горизонт поглощает солнце, она, накинув на плечи тончайшую накидку, бежит под покровом ночи на тайное свидание. Немного подумав, Алена распустила волосы, а затем, глубоко вдохнув, накинула кружевной капюшон на голову и вышла в гостиную.

Изабелла, собиравшаяся сделать очередной глоток своего адского варева для блеска в глазах, так и застыла с чашкой возле губ. Прищурилась, и Алене немедленно захотелось стянуть дурацкую накидку. Какая же она все-таки нелепая, вырядилась как героиня турецкого сериала, которые так любит Аллочка.

Изабелла поставила чашку с кофе на столик, встала с кресла и подошла к Алене. Окинула ее оценивающим взглядом, затем, взяв за плечи, повертела в разные стороны. А потом одобрительно кивнула:

– Волосы собери в узел. С макияжем я помогу. Жаль, что твой папаша оказался таким идиотом, что заложил и модный дом. Ты могла бы стать успешной.