Алета

К роднику мы с Альфом пришли довольно быстро, если, конечно, сравнивать с моими недавними трехдневными блужданиями по горам. Здесь горы были уже совсем пологие, так что сайгачить больше не приходилось. И чем ниже мы спускались в долину и ближе подходили к городу, тем жарче становилось. Город лежал, как в чаше, горы защищали его со всех сторон, и тепло было, как в разгар лета. У родника, который прятался в зарослях каких-то цветущих кустов, я, повизгивая, отмылась по мере возможности, насколько это удалось в ледяной ключевой воде, от которой даже зубы и пальцы ломит, и переоделась в сарафан. Ох, как же хорошо, что-то я умаялась за трое суток в джинсах и кроссовках. А тут прямо благодать. Только встал вопрос с обувью, что обувать-то? Босоножки явно не подойдут, тут же, вероятно, мостовые? Или что там бывает в средневековых городах? У меня, конечно, есть и без каблуков, но все равно перспектива светить всем окружающим ярко-красным педикюром не радует. Подумав, обулась в белые полукеды. Прокатит, чай, не в центре мегаполиса красоваться. Волосы замотала тонким палантином, соорудив на голове нечто типа тюрбана.

Войдя в город, мы с Альфом зачарованно смотрели по сторонам. Моему питомцу вообще все в новинку, да и мне – тоже: новый мир, новая местность и наконец-то какие-никакие, но существа. А то до этого я тут только с Альфом и Даной общалась, Шер и Илмар не в счет. До территории дроу мы еще не добрались, а Илмар постоянно намекал, что отличается от обычных аэрлингов. И сейчас я поняла, что он имел в виду. Все встречаемые мною жители этого чудного города были жгучими брюнетами. Длинные, черные, как сама мгла, волосы, в основном темные глаза, резкие хищные лица горцев, носы с горбинкой. Но и это не все. У всех мужчин были черные крылья. Бедный Илмар… Мне его прямо жалко стало, это ж в прямом смысле слова он здесь был самой настоящей белой вороной. Представляю, сколько интересного он услышал о себе за триста лет. А ведь такой красавчик.

Я, разинув рот, шагала по улице и глазела по сторонам. Все-таки мне кажется, что средневековые города были не такими. Здесь все слишком чистое, светлое, яркие краски. Немного странным было то, что на улицах очень много мужчин, все с черными крыльями, сами все такие южнотипажные. Но, пройдись я вот так по улицам любого южного города, услышала бы уже в свой адрес и сомнительные комплименты, и недвусмысленные намеки, и приглашения. А тут мужчины почтительно уступали дорогу, не заговаривали и не оглядывались на меня. Если и смотрели, то старались этого не демонстрировать. Какие культурные дяди… Даже на Альфа они глазели деликатно. Все встреченные женщины, в отличие от поджарых сухощавых мужчин, были крупные, дородные и очень красивые. Я на их фоне смотрелась бледной заморенной молью, у которой из шкафа забрали даже последние старые шерстяные носки, – мелкая, худая, белокожая. И, кстати, женщины были без крыльев.

Одеты все мужчины очень броско. В белые или в очень яркие красочные одежды, цвета тканей такие, что земные модельеры от зависти бы удавились. Если бы не мрачные черные крылья и резкие лица, то они напоминали бы стаю райских птичек. Точнее, не птичек конечно, а огромных птиц, но все равно райских. А Илмар даже в этом умудрился выпендриться в своих темных одеждах. Его мрачные черные брюки и рубашка были прямым вызовом обществу. А вот описывая одежды местных женщин, Илмар упустил одну маленькую, но очень важную деталь. Платья и юбки у них действительно были длинные. Только вот ткани, из которых сшиты наряды, – практически абсолютно прозрачные. Хм… Мне кажется, что даже одалиски в гареме персидского (или какие там еще бывают) паши выглядели скромнее. Это ж просто взрыв мозга какой-то. Идет навстречу такая вот дива с фигурой эпохи Ренессанса, а платье на ней абсолютно прозрачное. Видно каждую родинку, каждую складочку на теле. Там, правда еще какое-то нижнее белье, все расшитое бисером и камнями, но с такими формами спрятано мало, а видно – много. Я-то опасалась, что мой сарафан с открытыми плечами и спиной и весьма глубоким декольте тут окажется вызывающим, а по факту я смотрелась чуть ли не монашкой.

Непременно порадую себя местными нарядами, боюсь, что скуплю все, на что у меня хватит денег, на которые я раскулачила своих спутников. Это ж просто праздник! Ни за что я не уйду из этой долины без всех этих шедевров местной легкой промышленности. Боюсь, что сложность будет только с размерами, но это как обычно, мне не привыкать. Еще на Земле мне одна добрая продавщица как-то выдала фразу, глядя на мои страдания над потрясающей тряпочкой, в которую меня можно было обмотать раза четыре: мол, извините, девушка, но на муравьев шить одежду еще не научились.