Альфред Великий, глашатай правды, создатель Англии. 848-899 гг.

Одновременно, по всей видимости, стала складываться и фольклорная традиция. Едва ли стоит сомневаться в том, что уже в первое столетие после смерти Альфреда у костра и домашнего очага рассказывались истории о добром короле, о его невзгодах и триумфах, хотя первые записи таких преданий относятся к временам после нормандского завоевания. Прежние войны с викингами забылись, после того как на Англию в последней четверти X века обрушилась новая волна нашествий данов; и репутация «золотого века» закрепилась за мирными временами правления Эдгара.

Лишь в начале XII века, необычайно плодотворного для английской хронистики, возникает интерес и к ранней истории. Флоренс Вустерский, умерший в 1118 году, при составлении своего труда опирался на Англосаксонскую хронику и сочинение Ассера. Хронист сознавал величие Альфреда — об этом свидетельствует набор эпитетов, которыми он отдает должное «королю англосаксов, сыну благочестивейшего Этельвульфа». Он называет его «прославленным, воинственным, победоносным», «ревностным заступником вдов и их детей, сирот и бедняков», «искуснейшим саксонским поэтом, возлюбленным своим народом», «гостеприимным и необыкновенно щедрым», «благоразумным, стойким, справедливым и сдержанным», «терпеливейшим в страданиях, которые постоянно причинял ему его недуг», «рассудительным и внимательным судией», «неутомимым и преданным слугою Господа».

Генрих Хантингдонский, писавший в первой половине XII столетия, счел деяния Альфреда достойными того, чтобы воспеть их в стихах^{341}

; излагая кратко историю древних английских королей, он пропустил Альфреда, поскольку о нем (как и о некоторых других), нельзя рассказать коротко, ибо его заслуги слишком велики.

В этот период, ознаменовавшийся помимо прочего расцветом монастырей, имя Альфреда оказалось неразрывно связанным с именами английских святых — Неота и Кутберта; труды короля переписывались и читались, соответственно, росла его слава писателя и творца законов, и смутные предания, сохранявшиеся в устной традиции, обретали законченную литературную форму в составе монастырских хроник, житий и проповедей.

Наиболее известная из этих легендарных историй, созданных воображением народа, — это история «об Альфреде и лепешках». Она впервые появляется в Анналах монастыря святого Неота и трех житиях этого английского святого; два из них написаны на латинском, а третье, представлявшее собой проповедь для дня святого Неота, — на древнеанглийском языке. Все три жития, в той форме, в какой они до нас дошли, относятся к XII веку, но в них, по всей вероятности, содержится материал более древних памятников; не исключено, что они восходят к неким источникам X века, вобравшим в себя раннюю устную традицию^{342}.

Поскольку в «английскую» проповедь включен рассказ о лисе, которая украла башмаки святого Неота, и фольклорные истоки этого рассказа очевидны, предположение о том, что история о лепешках обязана своим происхождением тому же источнику, кажется вполне уместным. Эта старая, знакомая всем легенда заслуживает того, чтобы пересказать ее в том виде, в каком она впервые была записана на английском языке. Грубоватый юмор, графическая четкость в изображениях удачи и невзгод, контраст убогой обстановки крестьянского дома и сияющего небесного видения сближают ее со средневековыми моралите и на протяжении девятисот лет тревожат воображение англичан^{343}

.

В проповеди Альфред, «заботясь о спасении своей души», навещает святого Неота в его уединенном убежище в Корнуолле. Святой предрекает, что короля ждут тяжелые испытания, и призывает его отказаться от греховных желаний и послать дары в «Ромебург» и лично Папе Марину, главе Английской школы в Риме. Альфред получает благословение от святого и исполняет его повеления. Святой умирает, и король язычников Гутрум появляется «на востоке земли саксов [Sexlandes])» со своими жаждущими крови воинами.

«Когда король узнал, сколь сильно это войско и как близко оно подошло к земле англов, он бросил своих воинов и воевод [heretogen], свой народ, сокровища и казну, и в страхе бежал… Он пробирался по укромным тропкам и прятался за оградами, брел по полям и лесам, пока, с Божьей помощью, не добрался до Этелни. Там он нашел приют в лачуге свинопаса и послушно делал все, что требовали от него злая жена свинопаса и сам хозяин. Однажды хозяйка разожгла печь и король пристроился рядом, греясь у огня, ибо никто не знал, что он король. Тогда женщина вдруг разозлилась и сердито сказала ему: „Переворачивай лепешки, чтобы они не сгорели; я каждый день за тобой смотрю и вижу, какой ты обжора“. Король повиновался злобной свинопасовой жене и сделал, как она просила».