Аля, Кляксич и Вреднюга

— Мы-то сами не сможем, - сказала Аля. - Но ребята, которые читают книжку и учатся в первом классе, это сделают.

— Что сделают? - всё ещё не догадывался Антон.

— А вот что, - сказала Аля. - Нарисуют елЬник. В елЬнике будут пенЬки. На пенЬках будут сидеть маленЬкие зверЬки - ну там мышки, белочки, а вокруг пенЬков будут расти василЬки, а над ними будут кружить мотылЬки. И ребята напишут все эти слова. А в этих словах - в середине у каждого - Мягкий знак. Там, запрятанного в середину слова, Вреднюга ни за что не обнаружит!

— Ты думаешь, ребята справятся? - засомневался Грамотейка.

— Непременно справятся, - уверила его Аля. - Я помню, как они мне помогали, когда ещё не учились в школе, а мне пришлось освобождать букву Я!

Мягкий знак вздохнул с облегчением, отряхивая последние крупинки соли, налипшие на его задиристый вихор.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

В глубоком овраге за кучей сухого валежника шло конспиративное совещание. Вся команда негодяев была в сборе.

— Ты безмозглая голова, а не Лапушка, - ругался Кляксич. Его чёрная шляпа совсем съехала ему на глаза, из-под неё торчал только красный горбатый нос. - Если бы ты не написал на мешке слово «соль», они бы ни за что и никогда не догадались, как её оттуда вытопить.

— На нём уже было написано, - оправдывался Вреднюга. - Фабричным способом.

— «Способом», - передразнил его Кляксич. - Надо было тогда самому догадаться и замазать. Кляксу поставить!

— Как же, поставишь тут кляксу! - вмешался в разговор Помарка. - Я даже не знаю толком, продаются ли теперь в магазинах чернила. Ребята уж и слова-то такого, наверно, не знают.

- Ну времена настали! - проворчал Кляксич. - А теперь ещё эти мокрохвостые явились.

- Да почему ж они мокрохвостые? - осмелился возразить ему Вреднюга. - Они уже в школе учатся.

— Знаю, что учатся, - не изменял своего раздражённого тона Кляксич. - Девчонка такая противная. Я от неё ещё в прошлом году в Азбуке еле отвязался.

— Дотошная! - подтвердил Описка.

— Я думаю, и парень не лучше. Уж очень умничает! - снова влез в разговор Помарка.

— Ну ладно, хватит ля-ля разводить, - оборвал их Кляксич. - Надо действовать.

— А может, не надо? - заметил слабым голоском Вреднюга.

— Что? - взревел Кляксич. - Я тебе говорю, придурок! А то на всю жизнь так Вреднюгой и останешься!

— Да я что, я ничего, - тут же пошёл на попятный несостоявшийся Лапушка.

— Слушайте меня внимательно. До тех пор, пока Грамотейка и эти двое свободно болтаются по учебнику и со всеми разговаривают, нечего и думать об успехе нашего дела. Всех ребят во второй класс переведут. Возможно, с тройками, а не ровен час, и с четвёрками.

— Куда же от них спрячешься? - снова подал голос Помарка.

— Да не от них надо прятаться, а их куда-нибудь спрятать, чтоб духу их не было, а тем временем надо ухи-триться и буквы друг с другом перессорить.

— А как? - высказал недоумение Вреднюга.

— Как - это уж твоя забота, - отрезал Кляксич.

Потом он стал что-то шептать на ухо каждому в отдельности. Через какое-то время злодеи, крадучись, вылезли из оврага и разошлись в разные стороны: Кляксич с Вреднюгой направо, а Помарка с Опиской - налево.

А в это время радостные и довольные Грамотейка, Аля и Антон весело болтали, присев на травку, под тем самым ореховым кустом, под которым нашли мешок, куда был заточён Мягкий знак. Кстати, этот последний, намучившись, сладко уснул тут же, на травке, возле своих освободителей.

— Пусть поспит, - заметил Грамотейка, - ему скоро в ельнике прятаться. Кто знает, каково ему будет там, зажатому в середину всех этих слов.

— Ребята уже наверняка начали рисовать и картинку надписывать, - высказала уверенность Аля. Ей было лучше знать. У неё был большой опыт.

— Ну что ж, а мы, пожалуй, пойдём дальше, - сказал Антон. - Вроде бы тут всё начинает налаживаться.

Чуть поодаль, за соседним ореховым кустом, кто-то ехидно хмыкнул, но никто не обратил на это внимания.

Лесная дорога была широкой, сухой, песчаной. Она напоминала ковёр, расстеленный в прекрасном высоком здании, потому что по бокам вдоль дороги стеной высились стройные прямые сосны. Под соснами цвёл лиловый вереск. У Али и Антона было неплохое настроение. Всё-таки кое-что удалось сделать. А Грамотейка, так тот буквально ликовал. Он шёл, подскакивая и приплясывая, и пел свою любимую песенку, и песенку эту подхватывали птицы зяблики, поползни и сорокопуты.

Аля и Антон сразу поняли, про что эта песенка, и подивились тому, что, оказывается, русский алфавит можно не только выучить, не только отбарабанить в классе у доски, но ещё и спеть.

А Грамотейка горланил на весь лес:

А, бэ, вэ, гэ, дэ, е, жэ, И вдобавок ё.

Вам понравилось уже

Пение моё?

Зэ, и, ка, эль, эм, эн, о

И ещё и краткое,

Вижу, бьётесь вы давно

Над моей загадкою!

Пэ, эр, эс, тэ, у, эф, ха,

Кто сказал, что чепуха

песенка моя?

Цэ, че, ша, ща, твердый знак,

Не запомнить вам никак?

Ф ещё, и мягкий знак.

Э и Ю,и Я!

До чего прекрасный вид!

Это русский Алфавит!

Из-за его громогласного пения никто и не расслышал и без того тихие и сторожкие шаги в стороне от дороги. Кто-то там крался за ними, хоронясь в густом подлеске.