Алиби

— Тебе не кажется, что это уже чересчур? В конце концов, ты не обязана…

— Почему? — Стефи спокойно посмотрела на него. — Это будет большое дело, Хэммонд. Громкое дело.

Эти слова, хотя и сказанные совершенно спокойным тоном, прозвучали как вызов. В профессиональных вопросах Хэммонд и Стефи были самыми настоящими соперниками, и, хотя по молчаливому согласию оба предпочитали избегать всякого упоминания об этом, их соперничество не становилось от этого менее острым. Хэммонд, во всяком случае, помнил о нем постоянно.

В этой молчаливой борьбе у него, однако, было одно важное преимущество. Нет, он никогда не считал себя умнее или опытнее Стефи. Напротив, в юридическом колледже он был вторым по успеваемости, в то время как Стефи всегда и во всем была первой. Друг от друга их отличал вовсе не уровень подготовки, а особенности характера, и Хэммонд твердо знал, что его характер ему скорее помогает, в то время как характер Стефи работает против нее. Люди, как он быстро понял, обычно реагируют крайне негативно на жесткость, агрессивность и бесцеремонность, а именно таков был стиль работы Стефи Манделл.

Именно в силу этой разницы характеров прокурор округа Монро Мейсон всегда отдавал предпочтение ему, а не Стефи, и не скрывал этого. Оба были одинаково подготовлены, одинаково компетентны, однако когда речь заходила о продвижении по службе, то Хэммонд всегда получал повышение первым. Даже сейчас Стефи была просто помощником окружного прокурора, в то время как его должность официально именовалась “специальный помощник по особым поручениям”.

Когда он получил это назначение, разочарование Стефи было более чем очевидным, хотя она и старалась делать вид, будто ее нисколько не задевает то, что ее обошли. Она никогда не считала себя неудачницей, не предавалась унынию и всегда боролась до последнего. И, главное, она не таила обиды лично против него (все, что она думала, Стефи не стеснялась сказать и в лицо). Их рабочие отношения оставались по-настоящему товарищескими, и Хэммонд совершенно искренне считал, что может в трудную минуту обратиться к ней за помощью.

И все же время от времени то один, то другой ощущал некий безмолвный вызов, на который пока никто из них не решался ответить.

Хэммонд решил сменить тему.

— А как насчет Дэви Петтиджон? — спросил он.

— Тебя интересует, включили ли ее в число подозреваемых?

— Подозреваемых?.. — удивленно повторил Хэммонд. — А что, кто-то считает, что она могла убить Люта?

— Я считаю. — Стефи вкратце рассказала о поездке к вдове, упомянув и о причинах, которые заставили ее заподозрить Дэви Петтиджон в причастности к убийству мужа. Но Хэммонд только покачал головой.

— Прежде всего, деньги Люта ей не нужны и никогда не были нужны. У нее и своих достаточно. Семья Дэви…

— Я знаю. Бертоны гребли деньги лопатой.

Ее язвительный тон не ускользнул от его внимания.

— Что тебя так задело? — спросил он напрямик.

— Ничего, — отрезала Стефи.

Он продолжал смотреть на нее, и Стефи, набрав в грудь побольше воздуха, процедила сквозь стиснутые зубы:

— Хорошо, может быть, я и злюсь на нее. Я всегда злюсь, когда взрослые мужчины, которых почему-то считают профессионалами в своем деле, сразу размякают, стоит только им оказаться рядом с такой женщиной, как она.

— С какой это “такой” женщиной? Что такого особенного в Дэви?

— Только не надо, Хэммонд!.. — Она презрительно сморщилась. — Не надо притворяться, будто ты не понимаешь. Этакая пушистая кошечка снаружи и пантера внутри — вот что такое эта твоя Дэви Петтиджон.

— И ты поняла это после одной-единственной встречи?

— Ага, вот уже и ты ее защищаешь!

— Я никого не защищаю.

— Нет, защищаешь. Сначала Смайлоу принялся расшаркиваться перед этой расфуфыренной курицей, а теперь и ты пускаешь слюни.

— Я вовсе не “пускаю слюни”, как ты выразилась. Я просто не понимаю, как ты успела разобраться в характере Дэви после нескольких минут разговора…

— Ладно, оставим это, — нетерпеливо бросила Стефи. — Я не хочу больше говорить ни о Люте Петтиджоне, ни о его убийстве, ни о мотивах. Я почти сутки пыталась в этом разобраться, и теперь мне необходим перерыв…

Она поднялась со стула и, уперев кулачки в поясницу, сладко потянулась, потом обошла стол и опустилась к Хэммонду на колени. Обняв его обеими руками за шею, Стефи поцеловала его в губы.

Глава 9

После нескольких быстрых поцелуев Стефи слегка отстранилась и, подняв руку, взъерошила ему волосы.

— Я забыла спросить, как ты провел выходные?

— Отлично, — честно ответил Хэммонд.

— А чем ты занимался? Чем-нибудь особенным? Особенным? Да, пожалуй. Даже их глупые разговоры казались ему теперь необычными.

— Знаешь, я играл в футбол в Национальной лиге…

— Правда?

— Да, но после того как мы во второй раз выиграли Суперкубок, я перешел на работу в ЦРУ.

— О, это, наверное, была очень опасная работа!

— Ничего опасного. Обычные шпионские штучки.

— Ухты!..

— Да нет, на самом деле это было довольно скучно, так что вскоре я записался в Корпус мира.

— Как романтично!.