Алиби. Искусство обмана

Решетников тогда не мог и представить, что на сей раз выступает не как режиссер своих постановок, а является лишь марионеткой в играх Рудова. Он не знал, что в этот самый момент Рудов расплачивается с актерами, сыгравшими чету Клюевых.

Глава 8

Решетников читал распечатку своего романа. Боковым зрением он видел, что над листами с любопытством склонился Достоевский.

Решетников начал зачитывать вслух:

– Наверное, конец наступил, когда он стал другом. Самое страшное слово – друг. Заботливый и внимательный. Выслушает, посочувствует и пожалеет. Друг. А то, что было, – исчезло. Спать с другом. Безумие. Случайные вспышки желания, исполненный супружеский долг, словно долг Родине – лениво и без оргазма.

Решетников прервался и обернулся к Красовской.

– Вот этот вот «словно долг Родине – лениво и без оргазма» – я этого не помню.

– Я поправила, – сказала Анна.

– То есть?

– Ну, поправила.

– Зачем? Я как-то попросил? Сказал, отредактируй, может?

– Нет, подумала, что так будет точнее.

Тут вмешался Достоевский:

– Так действительно получше.

Решетников раздражался все больше:

– Нет, так оно, может, и точнее, и получше, но не стоит больше. Я пишу роман, а не ты. Мы не соавторы, и ты не редактор. Мне надоело, что меня редактируют, понимаешь? Поэтому я пишу роман! Чтобы сам!

Красовская тихо ответила:

– Извините.

Решетников был не в силах подавить гнев:

– В этом случае правильно было бы сказать простите. Каюсь.

– Простите, – послушно сказала Красовская и добавила: – Каюсь.

Дочитав, Решетников положил листы на стол. Он был недоволен:

– Нужен какой-то ход, какое-то действие, слишком это все описательно. Понимаешь? Вот если хочешь помочь, сейчас я прошу, подумай над фабулой, что будет происходить.

Красовская кивнула:

– Хорошо, я подумаю.

Решетникову пришло сообщение. Писала Ольга: «Дорогой, не опаздывай, у нас сегодня развод».

– А я пока съезжу – разведусь, – сказал он, посмотрев на часы, – может, тоже как-то вдохновит. Сука, вдохновение, оно все-таки нужно, да.

Решетников подъехал к ЗАГСу раньше Ольги. Стоял у крыльца и наблюдал за молодоженами, сияющими от счастья.

Минут через десять подъехала Ольга. Решетников заметил у нее на безымянном пальце обручальное кольцо, которого она ни разу не носила за все время их брака.

– Чего ты опаздываешь? – хмуро проворчал он.

Ольга тоже не выглядела радостной.

– Потому что пробки, – ответила она в тон Решетникову. – Не я их придумала.

– Надо было заранее выехать, так делают взрослые ответственные люди. Как я.

– Решетников, давай быстрей разведемся, и все. Уж от кого, но от тебя морали терпеть…

Он пропустил Ольгу вперед, и она решительным шагом вошла в ближайший из кабинетов, на табличке было указано «Заместитель руководителя Ковалева С. И.».

За столом они увидели плотную женщину с суровым лицом и крашеными волосами, примерно лет сорока пяти.

– Здравствуйте, можно? – вежливо спросила Ольга.

– Нет, – ответила, судя по всему, Ковалева, скользнув быстрым взглядом по вошедшим.

– Почему нет? – раздражение Ольги грозило перейти в шумное возмущение.

– Потому что мой рабочий день уже закончен.

Ольга посмотрела на свои часы – было без пяти минут шесть, перевела глаза на настенные, куда указывала жестом Ковалева, – на тех было ровно шесть.

– У вас спешат, – сказала Ольга.

– У вас отстают, – строго сказала женщина. – Вышли отсюда.

По безапелляционному тону Ковалевой стало ясно, что поспорить с ней не получится.

Ольга вышла из кабинета, Решетников – следом.

– Слушай, с тобой и развестись нормально нельзя, – сказал он шутливо в безуспешной попытке разрядить обстановку. Ольга промолчала. Они стояли у дверей кабинета, не зная, что дальше делать.

– Значит, пошлину будешь ты платить. За развод нынче восемьсот рублей требуют, – сказал Решетников.

– С удовольствием, – ответила Ольга.

Решетников показал на кольцо.

– Ты надела кольцо? Ты ж никогда его не носила.

– Это чтобы при тебе снять.

С этими словами Ольга принялась демонстративно снимать кольцо на глазах у Решетникова. Но у нее ничего не получалось – кольцо сидело слишком плотно. Дверь кабинета открылась, показалась Ковалева.

– Так вы разводиться? – спросила она, оглядывая посетителей более заинтересованным взглядом.

– Да, – ответила Ольга, отказавшись от безуспешных попыток снять кольцо.

– Ну что ж вы сразу не сказали. Для этого дела я задержусь, – с некоторой долей радушия произнесла Ковалева и зашла в кабинет, оставив дверь открытой.

Решетников и Ольга вошли и присели за стол напротив Ковалевой. Она вынула из папки бланки заявления о разводе и положила перед ними. Пока они изучали бумаги, Ковалева сказала, обращаясь к Решетникову:

– Правильно сделали, что пришли. Хватит терпеть.

Ольга сразу взвилась:

– Неизвестно еще, кто терпел.

Ковалева не обратила на нее ни малейшего внимания и продолжала, глядя исключительно на Петра:

– В разводе есть правда, если хотите. Настоящая. Человек с человеком жить не должен.

– Не против, если я запишу, красиво говорите?

Решетников достал телефон и включил диктофон.

Ковалева кивнула: