Алиса и Диана в темной Руси

– Как я в детстве? Мои вопли? – тринадцатилетняя барышня нахмурила лоб, подумала секунду-другую, остановилась, подняла руки к летающему над ней уродцу и крикнула громко-громко. – Крикса-Варакса, изыди! Крикса-Варакса, изыди! Крикса-Варакса, изыди!

И вдруг случилось чудо: из Алискиной души вырвалось существо, похожее на малышку, но со страшной мордой, и полетело в объятия к Криксе-Вараксе. Жуткие младенцы обнялись и запричитали хором:

– Крикса-плакса, Варакса-пустомеля! Крикса-плакса, Варакса-пустомеля!

– Ну, слава богу! – вздохнула Диана и проделала то, что категорически запрещалось делать в их социалистической мгачинской семье – перекрестилась, как положено, справа налево.

А ее сестра, замороченная жизнью и злыми духами, облегченно выдохнула, опустилась на коленки и зарыдала уже своими чистыми и легкими слезами.

Дурные ляльки, нацеловавшись, улетели плакать в другое место.

– Полегчало? – спросил Тимоша у подруги.

Алиса радостно закивала.

– А теперь в путь! – махнул крылом ворон.

И они пошли: Диана с рюкзаком за спиной; Алиса, вымокшая в болоте и изгнавшая из себя злого духа; и черный пернатый проводник.

Кстати, некоторым пора было обсушиться и поесть. Поэтому, дойдя до первой сухой полянки, путешественники остановились. Алиса разожгла костер, а Диана отправилась по грибы да по ягоды под присмотром ворона.

Когда одежда у старшенькой обсохла, вернулась младшенькая с платочком-узелком, полным морошки, клюквы, голубики и опят.

– У нашей Динчи прям собачий нюх! – похвастался Тимофей. – Она самостоятельно дары природы выискивала и сама назад дорогу нашла.

– Кошачий нюх, – смущенно поправила его бывшая киска.

Грибы обжарили на прутике, поели, закусили ягодами, попили воды из термоса, набрали новой – стоялой. А куда деваться? Тимофей проглотил парочку жаб. Девицы старались не смотреть на это действо. Но набившая брюхо птица сделала глубокомысленный вывод:

– Всё-таки в Заболотье земля жирнее, чем в темноруси. Останусь-ка я тут навсегда.

– Правильно, – согласились люди. – Живи со Сказочницей, вон она какая… как ребенок. Ты ей очень нужен!

– Крайне необходим!

– Это верно, – мотнул клювом ворон. – Я подумаю.

И завел длинные разговоры. Он рассказал школьницам всё, что знал о Криксах-Вараксах:

– Крикса-Варакса – маленький злой, истеричный демон, несущий детям болезни от испуга и плаксивость. Такая тварь вызывает рев ребенка, особенно по ночам. Это мелкий назойливый и крикливый, меняющий свой лик, опасный дух. Криксу можно вынуть, «выкурить», изгнать из тела младенца. От Крикс парню оружейку делают – над изголовьем вешают, а девке – прялочку. Про них даже потешки-заговоры сочиняют: «Криксы-вараксы скакали из-за крутых гор, лезли к попу в огород, оттяпали хвост попову кобелю, затесались в малинник, там подпилили собачий хвост, играли с хвостом». А чтобы навсегда прогнать нечистого со двора, взрослые должны повторять: «Криксы-Вараксы, идите вы за крутые горы, за темные леса от младенца свет такого-то».

И Алиса, засыпая, шептала:

– Криксы-Вараксы! Идите вы за крутые горы, за темные леса от младенца Алисы свет Олеговны.

А Диана ей вторила:

– Криксы-Вараксы! Идите вы за крутые горы, за темные леса от младенца Дианы свет Олеговны.

Криксы-Вараксы гукнули вдалеке пару раз, прослезились и, разорвав пространство, исчезли.

– Никак полетели искать себе новую жертву в реальном мире? – возмутился Тимофей.

Но сестры уже дремали.

– Ну, и ладно, – ухнула черная птичка. – Меньше знают, крепче спят!

И сам прикорнул рядом. Ну, как рядом… на боках у свернувшихся калачиком хозяек.

Глава 5. В гостях у Морского царя

Девчата проснулись, собрались, перекусили и решительно зашагали за поводырем Тимофеем. Болото всё не кончалось.

– Да когда же эти Бриллиантовые горы начнутся? – сетовала в пути Диана.

– Уж замуж невтерпеж? – хихикнула темная птица.

Диана не поняла намека. Зато Алиса оказалась понятливее:

– У нас так шутят, когда кому-то чего-то не терпится.

– А вот и не угадала. Тянет к бриллиантам, значит, замуж пора! – ехидно каркнул ворон.

– Тьфу на вас! – обиделась Диана.

А Алиса тяжело вздохнула, уж очень она хотела замуж: «Лишь бы подальше от моей сумасшедшей семейки!»