Алиса и Диана в темной Руси

Сварог – бог-кузнец. Его родил самый первый бог – Род. Деяние Сварога – это сотворение новых богов и Земель. Найдя однажды древний камень Алатырь, Сварог произнес заклинание, камень начал расти и превратился в огромный бел-горюч камень. Благодаря ему Сварог вспенил океанские воды. Пена застыла, и таким образом появилась первая земля. Но настоящая сила бога – это огонь и его кузнецкий молот. Сварог – бог солнца, владыка небесного огня, символ новой жизни. В его руках способность повелевать самой жизнью. Сварог творит дела собственными руками. У него четыре лица, которые всегда смотрят во все стороны света.

Сварог разгладил свою белоснежную бороду:

– Просите чего хотите, пока я добрый.

– Дык мы это, домой хотим, в Мгачи, – улыбнулась Диана.

– Врете, – сказал Сварог. – Кто-то из вас желал поискать себя даже в Прави.

– Я, – смутилась Алиса. – Ну, я просто обдумывала все варианты. Извините.

– Возомнила себя богиней? – хмыкнул бог. – Ну, иди, поищи себя среди наших, у нас богинь-красавиц много, авось и отыщешь.

Алиса разочарованно осмотрела пространство: зияющая пустота от края до края и ничего более. Нет ни солнца, ни облачка! А главное, ноги… Ее ноги упирались не в материю, а в мягкую, колышущуюся пустоту. Стоит только взмахнуть всего одной-единственной мыслью, сгустившаяся пустота разжижется и тело полетит.

– Нет, – сказала старшая. – У меня пропало желание выискивать себя тут. Здесь скучно. Не хочу быть вашей богиней. У нас свой бог есть, наверное. Не знаю. В моей семье не принято о нем говорить.

Она уже догадалась, что Правь – это не ее сложно устроенный мир с предполагаемым единобожием, а продолжение сказочного мира. По сути, та же самая сказка, только скучная. И даже если она и выполняет тут роль какой-нибудь богини, то и пусть себе выполняет тихонечко. А сегодня, сейчас ей очень хотелось на Сахалин, чтобы хоть еще немножко пожить в человеческом теле со своими папой, мамой, дедушкой и бабушкой в теплом мгачинском домике, походить в школу, помечтать о будущем и так далее. Судя по выражению лица Дианы, ей хотелось того же самого.

– Нет, – замотала головой Алиса. – Мы в реальный мир хотим. Там у нас тоже есть свой рай и ад.

– А ты уверена, что попадешь в тот рай и ад, а не в нашу Навь, Явь или Правь?

– Не уверена, – потупила взор Алиса. – Я больше не смогу быть вообще уверенной в чём-либо. Никогда не смогу!

Диана нахмурила брови:

– Итак, дедушка, по вашему миру мертвых у нас нет никакого желания лазить. В вашей Яви мы только что побывали. И в сказочном раю, по-видимому, тоже. Отпусти нас домой. А когда мы там состаримся и умрем, то сами разберемся, в какой из миров нам лететь. Ладно?

Сварог хмыкнул:

– Логично, только разбираться будете не вы. А я или бог реального мира. Хотя реален ли тот мир? Вот в чём вопрос.

У Дианы глаза вдруг блеснули бледно-голубым светом:

– Всё относительно, детка!

Сварог почему-то испугался.

– Ладно, ладно, идите, бог с вами, – промямлил он, отшатнулся от гостьюшек и щелкнул пальцами.

Девчонки оторвались от пустотной тверди и полетели! Они летели ровно полтора дня без тоски и печали, без голода и холода, видя друг друга и пытаясь переосмыслить всю свою жизнь. А когда жизнь полностью переосмыслилась, они внезапно приземлились у знакомого им холма. И увидели деревянную дверцу.

– Наконец-то! – сказала Дина, взялась за дверную ручку и открыла ее.

Неприветливая темнота пугала, но не бывшую кошку. Первый пошел! Второй пошел! Девчушки залезли внутрь. В пещере было светло, сухо и тепло. Пол под руками и коленками оказался деревянным, стены и потолок тоже деревянными, а свет болтался сам по себе. Он подмигнул, и глаза девушек наткнулись на другую дверку, на ней было написано: «Это Сахалин, детка!»

Туда и надо было ползти. И они поползли. Диана доползла до заветных дубовых досок, толкнула их головой, дверной проем открылся, и мгачинский лес, качнувшись, показал малышкам свою мягкую, добрую полянку: «Всё, приехали, вылезай, поспешай, в печи зреет каравай!»

– Мама! Дед! Баба Валя! – сиреной скорой помощи ревели сестры и скатывались с горки к дому.

Копошащаяся в огороде спина Ивана Вавиловича дрогнула, правая рука схватилась за сердце, голова медленно повернулась в сторону несущихся, как с пожара, внучек, а тело почему-то обмякло, и ноги стали ватными.

– Что случилось? – прохрипел дед и присел от сердечной боли на корточки.

Валентина Николаевна оторвала зад от капустной грядки и тут же снова уронила его на землю.