Алиса и Диана в темной Руси

– Получается, если есть христианская вера – есть Полуверцы, а если нет христианской веры, то нет и Поуверцев. Так что ли?

– Ты это о чем?

– А о том, до крещения Руси… Полуверцев, как класса, не существовало. Я правильно поняла?

– Как класса, как вида и подвида! – заржала Алиса. – И как рабочего класса, ещё скажи.

Но ворон понял о чём хотела сказать младшая дочь и легонько тюкнул распоясавшуюся хозяйку в темечко.

– Да ну что ты, Дианочка! – сказал он. – Веру в бога неважно как обозвать. Язычество, мусульманство, христианство: единобожие, многобожие… Для Полуверцев никакой роли не играло какая религия была в их племени в тот самый миг, когда каждый из них становился оборотнем.

– Как это?

– А так. Давай объясню. В языческих богов можно верить наполовину? Можно. Можно быть наполовину мусульманином, а наполовину сомневающимся в её постулатах. Можно. Ну вот. Те или иные религии были всегда, как только человечество осознало себя человечеством. Соответственно с тех давних пор и начали заселять наш потусторонний свет Полуверцы. Основой в появлении Полуверцев, как вида, лежит вера или религия. А какая конкретно религия – неважно. Поэтому то нашей Степаниде так необходимо, чтобы Дианка её отмолила и тем самым отпустила её душу туда, где ей и полагается жить. Я думаю, она не за тело своё печется, а именно за душу! А какой именно молитвой она отмолит свою душу – ей и самой всё равно.

– А я думаю, не всё равно, – возразила старшенькая. – Её надо отмаливать её же временнЫми молитвами.

И опять никто не понял мысленную загогулину Алисы:

– Её временнЫми молитвами?

– Вот именно. В момент рождения Степаниды какая религия была в почете? Христианская. Вот с христианских молитв и надо начинать отмаливать бабульку.

– Не факт, – сказал ворон. – Языческие семьи ещё долгих 500 лет после крещения Руси жили и боролись за свою веру. Если не дольше…

– Ну хорошо, – согласилась Алиса. – Надо у самой Степаниды спросить, кому её родители поклонялись.

– Ага, – возразила Диана. – она же совсем крохой пропала, поди и не помнит ничего. И вообще, впервые вижу нечисть, полностью зависящую от какой-то там религии. Бред какой-то! Тем более… Ну взрослый человек – ладно, туда-сюда… А ребёнок? Она же, когда оборотнем стала, ни про какую религию и слышать, небось, не слышала!

Тимофей аж каркнул от удивления:

– Ты не сравнивай себя с голубями! Ей целых восемь лет было: почти взрослый человек по прошлым меркам! – ворон курлыкнул и успокоился. – И вообще, ты вокруг себя посмотри, где ты тут видишь не бред?

Диана оглянулась и смутилась, её действительно окружал один сплошной бред: и в прошлом и в настоящем, начиная от придурочных бабушкиных вечерних посиделок у её кровати с книжкой про «Колобка» да про «Репку», и заканчивая её собственным кошачьим прошлым.

– В ЛЮБОМ ИЗ МИРОВ НЕТ НИЧЕГО НОРМАЛЬНОГО, – назидательно сказал ворон. – Когда ты поймешь эту простую истину, так и жить тебе станет легко и просто.

Диана вздохнула:

– Ага, дед Иван так и говорит: «Весь мир – один сплошной бардак!» Только жить ему от этого ничуть не легче.

Тимофей сморщился (но под перьями его морщин никто и не заметил):

– Твой дед Иван пожизненный болван! Надо меньше на соседей бочку катить, тогда б и жизнь его была не так обременительна.

– На соседей бочку катить… – не понимая нового для неё словосочетания, повторила Диана.

– Катить бочку на соседей, это значит, ругаться с ними, наезжать и так далее, – пояснил Тимофей. – Вот смотри как работает этот закон. Дед бочку на людей катит? Катит. Ему тяжело? Тяжело. И всем вокруг от этого тяжело. Вот и делай теперь вывод сама: зачем твоему деду такая тяжёлая бочка, а если она и нужна, то в то ли русло он её направляет?

Тут Алиса не выдержала, устав их слушать:

– Во-первых, наш дед пусть продолжает ругаться на соседей, а иначе он начнёт ругаться на внуков. А нам, его внукам, это невыгодно. Во-вторых, отмаливать Степаниду будем сразу двумя молитвами – христианской и языческой (на всякий случай, чтобы уж наверняка).

– Может не надо! – встрепенулся ворон. – Может у неё судьба такая: жить в сказке. Тут хорошо. Я про её душу просто так ляпнул, не подумавши.

Алиса зыркнула на него сердито:

– Далеко не всем хорошо в вашей сказке. А раз Степанида встретилась нам на пути, значит, сама судьба так распорядилась. Плохо ей, не видишь что ли?

Компания оглянулась на Полуверицу, та плелась следом за ними и с безумным видом завывала что-то нечленораздельное.

– Да уж, её душевное состояние оставляет желать лучшего. А как ты предлагаешь её отмаливать? Мы ж ни одной молитвы не знаем, – поинтересовалась Диана.

– Сказочница наверняка знает, – сквозь зубы процедила старшая умница-разумница.

И друзья поняли, что спорить с командиршей бесполезно, придётся им тягаться с Полуверицей до самого конца, то есть до встречи со Сказочницей. И вроде как Степанида это тоже поняла и затянула уже что-то более-менее вменяемое:

Стану старого будить,

Встань, старый, проснись!

Люли-люли, проснись!

Вот тебе помои, умойся!

Люли-люли, умойся!

Вот тебе рогожа утрись!

Вот тебе лопата помолись!

Люли-люли, помолись!