Алиса в Замужикалье

Ангел Смерти вздрогнул и осторожно положил меня на пол. А рядом со мной упал Горал. И вдруг его грудь раскрылась на две половинки. Буквально распахнулась, как окно от порыва весеннего ветра, и я увидела его сердце. Алое с золотом сердце дракона. А из него выпала золотая сияющая прялка. Она стремительно выросла. Зажужжало, раскручиваясь, веретено.

– Ну же! – крикнул Горал. – Бери! Лишь оставь ей жизнь!

– Поздно, – прошелестел Ангел Смерти и опустился на колени. – Я забираю жизни смертных, но не могу забрать жизнь Судьбы. Я подчиняюсь великой богине Макоше!

А нити из моего сердца наматывались на веретено прялки, и поднимались вверх золотым коконом-облаком.

– Игра окончена! – закричала растрепанная Доля, подбегая к нам. – У нас есть Прялка Судьбы и золотые нити! На колени перед новым Божеством Фатумором! Слава Матери Макоше! И лекаря-эскулапа приведите! Живо, рохли бестолковые! У нас Судьба родилась, и она вся в крови.

– Слава новой Макоше!

– Слава Фатуму!

– Да хранит новый Фатумор Ковер Судьбы!

Все, кто был в зале, преклонили колени. А я сквозь золотую завесу нитей, идущих из моего сердца, смотрела на Горала, который тихо шептал из последних сил, морщась от боли:

– Не отпущу тебя никогда!

Я вдруг оказалась в каком-то странном месте. Под ногами плыли облака. А вокруг стелился белый туман, который прорезали золотые нити, словно тоненькие струи мелкого дождя. Я оглядела себя: ни ран, ни царапин. По телу струилось полупрозрачное, словно тюлевое, белое платье. Туман колыхнулся и из него выступил Горал. Он был в белой одежде, такое же полупрозрачной, как мое платье. Длинная широкая рубаха облегала его мускулистое тело. Он протянул ко мне руку. На ладони лежало сердце. Горал подошел ко мне и прошептал:

Мне снилась осень в полусвете стекол,

Друзья и ты в их шутовской гурьбе,

И, как с небес добывший крови сокол,

Спускалось сердце на руку к тебе*

*

Используется стихотворение Бориса Пастернака "Сон"

– Зачем ты нас убил, Горал? – прошептала я, прижимаясь к его крепкой груди, и  почувствовала, как он дрожит.

– Я сделал нас бессмертными, – он зарылся лицом в мои волосы. – Чтобы изменить свою судьбу, нужно сначала умереть, а потом родиться заново.

– Где мы, Горал?

– Между жизнь и смертью. Там, где всегда есть время подумать и поговорить.

– Ты был невыносим! Почти, как я, и даже хуже, – я потёрлась носом о его подбородок.

– Я уступил тебе, моя девочка. Кто-то из нас должен был уступить, – Горал опустился на одно колено, обнял меня двумя руками, крепко прижался щекой к моему животу.

Я закрыла глаза. Так бы и стояла вечность, ощущая, как любимый мужчина склонился к моим ногам. Но вдруг меня кольнула ревность. Нет, мы еще не всё выяснили.

– Ты допустил Шамтару к отбору! Ты сговорился с ней, с этой мерзкой крокодилицей! – я попыталась оттолкнуть Горала, но он еще сильнее прижался ко мне и ответил:

– Я хотел, чтобы ты принадлежала мне без остатка. Моя! Понимаешь? – он вскочил на ноги и прижал горячие губы к моему рту. – Только моя! Для этого я обманул Шамтару. Другого выхода не было. Она бы переписала твою судьбу прямо на отборе, в нарушение всех правил. Потому что к Церберу в ад правила, если они разделяют тебя и меня. Но Макошей она бы все равно не стала. Ты – моя богиня.

– Лгун! – я отшатнулась. – Покорная Макоша? Разве так бывает? Если бы ты переписал мою судьбу, то я бы подчинялась тебе! Как бы я тогда стала Макошей?

– Зато ты бы никогда не встретила Азара. И тебе не с кем было бы меня сравнивать. И я тогда был бы единственным и самым желанным твоим мужчиной! – он положил руку мне на затылок, под волосы, запрокинул мою голову и поцеловал.

– Собственник! – я просто стукнула его изо всех сил кулачками по спине, крепко сжимая губы.

– Еще какой! – легко согласился он, продолжая меня целовать.

– Диктатор! Рептилоид огнеплюйный и вообще властный гад! – я еще раз ударила его по спине.

– Полностью согласен! Бей! Ну, еще раз!

– Получай! – град ударов по его спине.

– Еще! Еще давай! Ударь справа. Ты там еще не била! – он обнял меня двумя руками и поднял, продолжая целовать.

И вдруг я вспомнила самое главное и прошептала, задыхаясь:

– Ты повернулся спиной к Азару. Ты ведь не мог не знать, что он тебя убьет, – мои кулаки разжались сами собой.

– Мне было всё равно.

– Но как, Горал?

– В первый раз в жизни я испугался не за себя, а за тебя. Если тебя не станет, то на кого я буду тратить весь запас огня?

– Дурак! – прошептала я, раскрывая, наконец, губы. – Мог бы давно просто сказать, что чувствуешь, и всё.

– Абсолютный дурак! – он дохнул теплом, крепко целуя меня. – Я не умею говорить о люб…. о чувствах. Я умею только умирать за свою девочку!

– Макоша! Фатум! Возвращайтесь! – из тумана выступил эскулап. – Я всё вылечил. Вас все ждут. Идите к ним.

– Изыди! – Горал повернулся к нему и щелкнул пальцами.

Откуда-то налетел целый ворох золотых нитей, обвился коконом вокруг эскулапа и потащил его в туман. Эскулап нелепо взмахнул руками, пытаясь удержаться на ногах, и скрылся за молочно-белой завесой.

Горал снова приник губами к моему рту.

– Опять властно господствуешь? – прошептала я.