Алькеста

вот этот – пусть идетС усопшей в могилу. Как же прахаТой не почтить, которая твоюЦеною дней своих нам жизнь купила,Дитя мое, которая далаОстаток дней и мне прожить спокойноВ сознании, что я – отец? Средь женСлавнейшее она оставит имя…

Адмет знаком отклоняет дары. В это время из ворот показывается процессия с высоко поднятыми носилками, где лежит мертвая Алькеста. Слышатся рыдания. Хоревты и слуги простирают руки навстречу Алькесте, Ферет делает несколько шагов по направлению навстречу телу, но по знаку Адмета слуги ставят тело Алькесты в отдалении от старика.

Ферет

(издали обращаясь к телу)

О спасшая Адмета и егоРодителей подъявшая из праха,

Привет тебе! Да благо снизойдетНа дивную в Аидовом чертоге.

(Склоняется глубоко и рукою касается земли; потом, поднявшись, к хору.)

Сокровище – в подобных: на иной,Поверьте мне, не стоит и жениться…

Адмет

(заступая тело Алькесты)

Незваный гость на скорбном торжестве,Среди друзей считать тебя не смею, —Возьми назад убор свой. НикогдаС покойницей он не сойдет в могилу.С сочувствием ты опоздал. КогдаНад головой висела смерть моею,Ты не пришел, старик, ты пожалел

Остатком дней пожертвовать.Зачем жеНад юностью, загубленной тобою,Теперь приходишь плакать? ОбличенПеред людьми достаточно, едва лиТы даже был моим отцом, старик[1]О, средь мужей запятнан ты навекиБездушием отныне. ОсушитьСвой кубок и жалеть последней капли,Чтобы спасти родного сына… Да,Вы с матерью дозволили спокойноЧужой жене вас заменить. Так пустьОтца и мать в ней хороню сегодня.

Пауза.

Твой век так мал уж был. Какой бы могТы совершить своею жертвой подвиг,Приобрести какую славу…ЗдесьТы испытал все счастье человека:От молодых ногтей ты был царем,Наследника имел ты. За тобоюВсе не пошло бы прахом. Не дерзнешьТы утверждать, конечно, чтобы старостьЯ оскорблял твою, что не был яПочтителен. О, за мои заботыВы с матерью мне заплатили щедро…Поторопись, пожалуйста, родитьЕще детей, старик, не то кто будет

Тебя кормить и, если наконецУмрешь, твой труп кто уберет, кто выносУстроит твой? Не я же, не Адмет…Он для тебя давно в земле. И еслиЕще он видит солнце, то кормильцемИ сыном быть обязан не тебе…О, старики так часто смерти просят,А стоит ей приблизиться – никтоУж умирать не хочет. Старость тотчасСтановится отрадною для них.

Корифей

Ну, будет же. Как будто мало горяТого, что есть, – не раздражай отца!

Ферет

(после некоторого промедления, когда он, по-видимому, борется сам с охватившим его волнением)