Аллен Даллес

С созданием швейцарской резидентуры необходимо было спешить. Готовилась операция «Торч» («Факел») — высадка американских и британских войск во французских колониях в Северной Африке, которые пока оставались в ведении коллаборационистской администрации Франции с центром в курортном городке Виши. Командовать предстоявшей операцией было поручено генералу Дуайту Эйзенхауэру, представители которого вступили в тайные переговоры с французскими военными и гражданскими начальниками в североафриканских колониях.

Было ясно, что начало операции «Торч» приведёт к решительным изменениям в германской политике по отношению к Франции. Вполне вероятно было, что Гитлер распорядится, чтобы вишистское правительство разорвало дипломатические отношения с США, которые ещё сохранялись. Между тем неоккупированная южная часть Франции являлась единственной территорией, через которую Даллес мог бы проехать в Швейцарию легальным путём. В наиболее обеспокоенных американских высших кругах, осведомлённых о предстоявшей операции, не исключалось, что Германия может нарушить нейтралитет Швейцарии. Правда, в УСС твёрдо полагали, что оккупация этой страны вряд ли может произойти, так как нацистскому руководству было выгодно её нейтральное положение.

В любом случае с созданием швейцарского опорного разведывательного пункта следовало торопиться. 2 ноября 1942 года Даллес из нью-йоркского аэропорта вылетел в Лиссабон — единственный центр на старом континенте, сравнительно близкий к Швейцарии, с которым поддерживалась регулярная воздушная связь. Он рассчитывал в течение двух суток добраться до Берна. Однако в дороге произошла двухдневная задержка в связи с погодными условиями. Самолёт совершил посадку на Азорских островах и только после прекращения ненастья возобновил полёт. Затем оказалось, что португальские и испанские железные дороги, по которым предстояло двигаться дальше, работают с большими перебоями. Поезда простаивали на промежуточных станциях по много часов. С большим трудом Аллен добрался до Барселоны, а оттуда уже в несколько более благоприятных условиях перебрался в Южную Францию, входившую в неоккупированную зону. Наконец 8 ноября он оказался во французском поезде, следовавшем в швейцарскую столицу. Почти тотчас же после того, как он очутился в вагоне, случайный спутник произнёс: «Слышали новость? Американцы и британцы высадились в Северной Африке»¹⁶⁰

.

В своих воспоминаниях о пребывании в Швейцарии и о переговорах, которые он там проводил, Даллес откровенно писал, что он мог надеяться лишь на удачу. Он был уже опытным разведчиком в смысле умения устанавливать весьма полезные контакты, входить в доверие, получать необходимую информацию. Но он не был шпионом в техническом смысле слова и опасался, что в создавшихся чрезвычайных условиях вишистская полиция, а возможно, и германские спецслужбы могут устроить в поезде тщательный обыск. Между тем у него были финансовые документы на получение 1 миллиона долларов, наличие которых он никак не смог бы объяснить при обыске, и даже, как он выражался, «некоторые эзотерические устройства для шпионажа». Что именно он подразумевал под этими устройствами, Даллес не объяснял. Скорее всего это был вымысел для красного словца. Но и миллионного чека было достаточно, чтобы попасть под подозрение и оказаться в лагере для интернированных. Аллен подумывал даже, не следует ли ему выйти на ближайшей станции, а затем предпринять усилия, чтобы установить связь с участниками французского движения Сопротивления для возвращения на родину.

Но всё же он в конце концов решил попытаться пересечь границу. На последней остановке перед ней в городе Анмасе все пассажиры покинули вагоны и предъявили паспорта французской пограничной страже, являвшейся частью жандармерии этой страны. За проверкой наблюдал человек в штатском, говоривший по-французски с явно немецким акцентом, в котором Даллес признал агента гестапо. Пограничник заявил Аллену, что поступило распоряжение задерживать всех американцев и англичан и передавать сведения о них лично маршалу Филиппу Петену, возглавлявшему режим Виши. Увидев, что француз колеблется, Аллен произнёс перед ним страстную речь, достойную, как он позже писал, великих ораторов вроде маркиза Лафайета, о том, насколько необходимо ему как можно скорее оказаться в Швейцарии по сугубо коммерческим делам. Когда немец куда-то отлучился, француз возвратил Даллесу паспорт со словами: «Мы сотрудничаем [с ними] лишь символически» и дал возможность войти в вагон перед самой отправкой поезда на Женеву. Позже Аллен узнал, что гестаповец, наблюдавший за пограничным контролем, имел привычку ровно в полдень отправляться в соседний ресторан, чтобы выпить кружку пива и закусить. «Ничто, включая высадку в Африке, не могло нарушить немецкого распорядка дня»¹⁶¹. Даллес был одним из последних американцев, а может быть, самым последним, которому удалось легально пересечь франко-швейцарскую границу.