Алмаз - драгоценный камень

- Хочешь, Аня, я про двух лентяев расскажу? - громко, чтоб услышали мальчишки, сказала Алена. - Спрашивают одного: «Ты что делаешь?» - «Ничего!» - отвечает лентяй. «А ты что?» - спрашивают второго. «А я ему помогаю!»

Аня рассмеялась. Тамара крутнулась на месте и пошла к своему двору. Ветер, как крылья, разметал полы ее пальтишка.

- Вот Алена трахнула! Не выдержала, улетела Тамарка на крылышках! - хохотал Ивас, показывая пальцем.

Алекс что-то сказал ему. Ивас смолк. Ответил с вызовом:

- Ну и что? Ну и пойду! - однако не пошел, а крикнул: - Хочешь, я тебе помогать буду?

- Хочу! - просто ответила Алена. - Давно пора.

- А чего ж ты сразу не позвала? - подходя, спросил Ивас.

- Откуда я знаю: может, ты тоже боишься запачкаться!

- Я-а-а?! - возмутился Ивас. Схватил большой ящик, поволок наверх, крича Алексу: - А ты чего стоишь?

- Думаю, - ответил Алекс.

- Чего тут думать? Берись. Сами они наверх не вскочат.

- А я хочу, чтоб сами! - упрямо сказал Алекс и повернулся к Алене: - У тебя веревка есть?…

Алена принесла. Алекс размотал Веревку и кинул конец вниз. Ивас обвязал ящик. Алекс потянул, и ящик пополз по склону наверх. За ним поползли к тротуару второй и третий.

- Хорошо придумал, - похвалила Алена. И только похвалила, как ящик выскользнул из петли и с середины откоса кувырком полетел вниз.

- Эх ты! Профессор кислых щей! - отскочив в сторону, крикнул Ивас. - На кукан его надо! Понял?… Алена, тащи клещи и молоток.

Толик выдернул большой гвоздь, согнул его, привязал к веревке. Просунул крючок в щель ящика и скомандовал:

- Тяни, Алекс! Теперь не сорвется.

И тут Алена увидела стоящую рядом Тамару. Она была уже в стареньком пальтишке и в больших кожаных перчатках.

- Томочка! - обрадовалась Алена. - Вот молодец!

Теперь Аня с Тамарой цепляли ящики на крючок, мальчишки мигом втаскивали наверх, и Алена складывала их у забора. Работа пошла так быстро, что через полчаса все ящики уже лежали аккуратным штабелем на тротуаре.

- Слушай, Алена. А что вы с ними дальше?… - спросил Ивас.

- Придет папа, разобьет на дощечки. А потом топить будем.

- Прямо с гвоздями в печку?

- Что ты! Гвозди надо повыдергивать.

- Так и я говорю: давай сами разобьем и повыдергиваем! Такими гвоздями - ого! - что хочешь сделать можно! - Ивас поколебался, до все же спросил: - Дашь немножко?

- Чего? Гвоздей? - удивилась Алена. - Да забирай хоть все!…

Так же дул мартовский ветер. Но никому холодно не было. Мастерская во дворе Алены работала полным ходом. Толик и Алена молотками разбивали ящики. Аня с Алексом клещами вытаскивали гвозди, а Тамара уносила и складывала дощечки в сарае ровными стопками.

- Гляди, Аленка, как красиво! Сучочек насквозь, как янтарь, светится… Да погляди же! - настаивала Тамара.

Алена глянула. Молоток, оставшись без присмотра, вильнул и вместо доски ударил по руке.

Ивас зажмурился: «Сейчас как заревет!» Но рева не было. Ивас открыл глаза. Тамара с Алексом испуганно смотрели на Алену. У Ани лицо стало такое, будто не Алену, а ее стукнул тяжелый молоток. Она сорвалась с места и побежала к калитке. Алена отвернулась и, приплясывая от боли, махала рукой.

Прибежала запыхавшаяся Аня с белой сумочкой, на которой был нарисован красный крест. Она осторожно промокнула кровь ваткой, смазала йодом и залила медицинским клеем.

- Спасибо, Анечка, - все еще морщась от боли, Алена повернулась к Тамаре. Взяла у нее дощечку с янтарным сучком. Сказала: - Красиво… Но когда человек работает… Папа говорит: таким надо по шее давать! Поняла?

- Я нечаянно! - вскрикнула Тамара, прячась за Алекса.

- А за нечайно бьют отчайно! - жестко сказал Ивас.

- Она же и правда нечаянно. Ведь ей самой нехорошо, - вздохнув, сказала Алена.

- Гля! Чего это ей нехорошо? - изумился Ивас.

- А тебе разве не бывает… ну это… стыдно, если кому-нибудь плохо сделаешь?

Большие серые глаза Алены в упор смотрели в Толькины. Он пожевал губами, будто хотел возразить, но так ничего и не сказал, отвел глаза.

- Ну ладно, - сказала Алена, снова берясь за молоток.

Ивасу захотелось показать всем класс работы. Он заторопился и - ой! - под ноготь большого пальца воткнулась заноза.

Тотчас около него оказалась Аня:

- Ты не бойся, Толик. Я быстро. Я умею.

- Ничего я не боюсь! - огрызнулся Ивас - Я сам!

Но выдернуть занозу не удалось. Пришлось уступить Ане.

Ивас тайком поглядывал на Анино лицо. Оно опять побледнело, «будто ей самой сделали больно. «Ишь ты! Меня ей тоже жалко, - с удивлением подумал он. - И крови не боится… А ее все трусихой дразнят…»

Пока он размышлял, Аня остригла ноготь и вытащила пинцетом занозу так, что Ивас и не поморщился.

- Ты… как сестра милосердия, - похвалил он.

Аня покраснела и сказала тихо:

- Спасибо. Меня так папа называл…

Очередь дошла до двух больших ящиков из струганных досок.

- Красота! - сказал Ивас. - Из них можно халабуду сделать.

- А что такое «халабуда»? - спросила Алена.

- Это он так шалаш неправильно называет, - объяснила Тамара.

- Много ты понимаешь! - возмутился Ивас. - Шалаш - это шалаш. Вигвам по-индейски называется. А то халабуда! Построить во дворе или в поле. Там и жить можно. Играть во что хочешь.