Алмаз - драгоценный камень

Она открыла глаза. Какое утро за окном! И солнышко. А что это такое на стуле? Ой! Спортивный костюм! Голубой, как у Алены. Со змейкой. И полосочки тоже беленькие… Смотри-ка, и шорты! С поясом, с большими карманами. Купила все-таки мама, хоть и говорила, что это мальчишеская одежда. Красота! Теперь можно во что хочешь играть! Хоть бегай, хоть прыгай, хоть лезь через забор.

- Анечка, что ты так рано? Поспи еще, - заглянув в комнату, сказала мама.

- Спасибо, мамочка-а! - закричала Аня. Подпрыгнув, чмокнула, маму в щеку и, обняв за талию, закружила по комнате.

- Ой, Аня! Я так и упасть могу, - смеясь говорила мама.

- Ну что, я сильная? Сильная? - допытывалась Аня.

- Сильная, сильная, - согласилась мама. - Только отпусти, пожалуйста. Там у меня дел столько. И тесто ждет.

- А ты говоришь - спать. Вот умоюсь и приду тебе помогать!

Через пять минут она была уже на кухне.

- Что нужно делать, мамочка?

- Ну что ты можешь? - по привычке отмахнулась мама.

- Все, что скажешь! Мы с Аленой и борщ украинский, и второе готовили. Дядя Коля знаешь как хвалил!

Мама с недоверием покачала головой. Но когда через некоторое время возвратилась на кухню, увидела: вымытые фрукты красиво уложены в вазах, картошка и лук почищены и Аня большим кухонным ножом сноровисто режет морковь тонкими кружочками. Мама испугалась, но не отняла нож, а сказала:

- Анечка, у нас мелкая соль кончилась. Сходи купи.

- Так я купила уже. В шкафчике стоит, - ответила Аня.

- Ну тогда чаю…

- Мамочка, разве ты не видела? Я большую пачку купила. Ты меня, наверно, просто хочешь выпроводить? - продолжая ловко орудовать ножом, спросила Аня.

Мама постояла минуту, не зная, сердиться ей или радоваться. Рассмеялась и, отложив нож в сторону, обняла Аню:

- Ах ты, моя хозяечка! И все-то она помнит, все понимает.

Когда все было готово и остался только торт, мама все-таки выпроводила Аню из кухни:

- Скоро гости придут, а ты не готова.

Едва Аня переоделась, как залаял Джек. Она побежала к калитке. Никого. Зато в почтовом ящике лежало письмо. «От Мити!» - обрадовалась она. Присела на крылечке и вскрыла конверт.

«Здравствуйте, ребята! - писал Митя. - Я уже в санатории, кругом горы, лес и целебный воздух. Очень красиво. Главный врач сказал, что я хорошо поправляюсь и скоро мне разрешат ходить. А еще сказал, что через три месяца, когда поедешь домой, ты будешь уже играть в ловитки. Вот здорово будет! У нас есть учителя и так, и по физкультуре. Мы немного учимся. Когда приеду, пойду в четвертый класс, в нашу школу. Напишите про Джека. Я за ним соскучился. А запятые и другие дам проверить Надежде Владимировне, а то я не знаю как. Пишите мне письмо. Мне будет радостно. А еще хорошо - вы дружные пять человек. Я приеду, буду шестой. До свиданья! Пришлите вашу карточку. Я буду всем ребятам показывать. Митя».

Снова залаял Джек. Послышались голоса, и на дорожке сада появились гости. Руки Ани сразу оказались полны цветов и подарков.

Митиному письму обрадовались и решили завтра же пойти вместе фотографироваться.

Пока мама накрывала стол под раскидистым тутовым деревом, ребята устроились на длинной скамейке под орехом, лакомились фруктами и разговаривали.

- Знаете, что я вычитал в журнале «Здоровье»? - сказал Алекс. - Первый период человеческой жизни делится на три отрезка: до семи лет - детство, от семи до пятнадцати - отрочество, а с пятнадцати уже начинается юность.

- Вот это да-а! - удивился Ивас. - А нам все: дети, дети!

- И правда, выходит, что мы уже давно не дети, а это… отроки, - подхватила Алена.

- А мама меня все маленькой считает, - отозвалась Аня. - Я скажу, что я уже отрок… ша! Да? - Обернулась она к Тамаре.

- Я не знаю этого слова, - честно призналась Тамара.

- …вица, - сказал Алекс, - отроковица. Я в словаре прочитал. Только там написано, что это устаревшее слово.

- Ну, хитрые! - возмутился Ивас. - Какое же оно устаревшее? Тогда и мы, выходит, поустарели все? Это они нарочно, чтоб нас детками звать! Законное слово. Пусть так и напишут… Да! Ребята! Я же вам не сказал! Вчера мама пришла с работы такая веселая. Говорит, полторы нормы дала и совсем не устала. Она алмазным резцом работала! Ей аж два таких резца дали!

- Дорогие гости, прошу к столу, - пригласила Галина Петровна.

Аня в два приема погасила девять витых свечек на именинном торте, и пир начался.

- Ну, ребятки, вы тут гуляйте, а я схожу к соседке за выкройкой, - вскоре сказала мама, поднимаясь из-за стола.

А когда часа через полтора она вернулась, стол был убран, посуда помыта. Под тарелкой с оставленным для нее куском именинного торта лежала записка:

«Мамочка, мы пошли погулять. Аня».

***

На Длинном косогоре все действовало на них успокаивающе. Все надежно, знакомо и мило. Ракита укроет от палящих лучей. Хижина - от ненастья. Над головой чистое голубое небо с неторопливо плывущими белыми парусниками облаков. И тишина, в которой лишь голоса птиц, стрекотание кузнечиков да чуть слышный шелест Ракиты.