Алмазный пояс

Что-то в нем показалось чернобородому знакомым, но он не мог понять что именно, пока его не осенило. Да, тогда было темно и совсем не было времени его рассматривать, но Джо был готов биться об заклад, что это именно тот грузчик… Тот грузчик, которому накануне он сломал нос, пытаясь победить в занимательной игре «перетяни бомжа». Было бы интересно провести с ним дружеский спарринг сейчас, да только вот о ринге теперь можно забыть.

Заметив, что пленник повернулся, надзиратель молча отошел и начал расправлять складной стульчик, на который уселся с видом выполненного долга.

– Где мы? – Джо пытался ворочать заплетающимся языком. – Что это за место? Кто ты?

Но парень молчал даже не удостоив чернобородого взглядом. Он уткнулся в газету, которую принес с собой, зато из-за решётки напротив послышался голос Дилана:

– Он не ответит, я уже пробовал. Молчит, как воды в рот набрал…

***

День проходил за днём. Об этом можно было только догадываться по тому, что гул с потолка затихал, приносимой иногда еде на пластиковых подносах и периодической смене надзирателей.

Через сутки парня сменял худощавый мужчина, которого Джо видел за рулём догоняющего их внедорожника. Правда от него тоже не было никакого толку. Он и слова не проронил, как друзья не исхищрялись.

Они и шумели, и симулировали болезни, и с ног до головы покрывали надсмотрщиков ругательствами, но всё было тщетно. За это время Джоусердно пытался привыкнуть к своему нынешнему состоянию и научиться есть левой рукой. Получалось так себе и Борода ужасался, осознавая, что ложку держать будет еще сложнее. Однако за эти дни эффект обезболивающих спал и вместе с обострившейся болью и чувствами перестала кружиться голова и заплетаться язык. Этим друзья и пользовались, играя, чтобы отвлечься, в словесные игры, шутливо перебраниваясь и говоря обо всякой всячине.

За это время Дилан рассказал товарищу, что сейчас они, скорее всего, в том ночном клубе, который выставили накануне. Джо не мог не согласиться, а грохот музыки с потолка, только подтверждал это предположение. Что это знание давало друзьям? А ничего. Совершенно ничего.

Так и продолжалось до тех пор пока Джо не разбудил звон удара жестяного таза с водой по полу. Уже и разуверившись в том, что им когда-нибудь принесут воды чтобы помыться, Борода открыл глаза и посмотрел на светлое пятно в полоску.

Парень небрежно просунул тазик с водой в щель между решеткой и полом. Борода хотел уже сказать что-нибудь обидное, но как только он поднял глаза делать это расхотелось. Впервые он видел надзирателя без нашлёпки на лице. Кость вроде бы и срослась, но нос всё равно выглядел приплюснутым, что в сочетании этого с горбинкой, делало вид не очень приятным.

Надзирателя сразу стало жалко. Борода тогда не ошибся, парняге и вправду было чуть больше двадцати и то, что Джозеф оставил ему след на всю оставшуюся жизнь, вызывало глубочайшее сочувствие.

– Прости меня за это, – он ткнул пальцем в направлении лица надсмотрщика. – И за друга своего прости.

Надсмотрщик поиграл желваками:

– Не друг он мне был…

Борода впервые услышал его голос. Грубоватый и немного хриплый, словно он только что выдул бутылку ледяного пива. А после паузы парень продолжил:

– …тогда и ты меня прости.

– За что? – изумился Джо.

– Это я тогда стрелял…

Надсмотрщик развернулся и уселся на стул. Больше он не произнес ни слова, до тех пор пока входная дверь не открылась и на пороге. В сопровождении двух крепышей в синих костюмах с отливом рубашки под которыми буквально лопались на объёмных мышцах, появился полнеющий мужчина в белом деловом костюме с толстенной цепью на шее, виднеющейся из расстегнутого ворота.

Борода сразу заметил по осанке и манерам, что главный в процессии в прошлом он занимался спортом. Скорее всего борьбой какой-то, а потом располнел и облысел, отрастил второй подбородок и пивное брюшко. Смугловатая кожа выдавала в нём часть мексиканской крови, а тонкие губы в вечно пренебрежительной ухмылке и слегка оттопыренные уши говорили о другой ветви его родства, но пока непонятно какой.

Поспешно вскочив, молодой надзиратель услужливо освободил место. Видимо это и есть управляющий этой богадельни, раз перед ним все так выплясывают. Толстяк развернул стул спинкой вперёд и уселся, навалившись на неё грудью.

Воцарилось гробовая тишина. Даже помощники старались не шевелиться, чтобы шуршание их блестящих костюмов её не нарушило. Только невнятный гул басов сверху не прекращался, но за это время Джо успел к нему привыкнуть. Главарь сидел молча, попеременно глядя то на Бороду, то на Белоснежку-Дилана. Джо сразу стало не по себе, чувствуя пристальный взор его маленьких маслянистых глаз, но он с вызовом не отводил взгляд. Было даже забавно видеть человека, уверенного в своей силе настолько сильно. А вот Борода его легко уложил бы на ринге… Раньше уоложил бы, да и Дилан с ним за пару минут справился бы. Однако теперь они не в том положении, а он привык опираться не только на свою физическую силу, но и на значимость, раз столько людей под ним ходит.