Алов и Наумов

Кстати, с тех пор прошло больше полувека, но до сих пор фильм «Мир входящему» показывают редко. Даже в победные майские дни вы не найдете его на центральных каналах. Пользуясь современной терминологией, «не формат». Другими словами сказано то же, что и полвека назад: «нетипичная ситуация», «народ не поймет».

Венецианская интерлюдия

^{Лауреаты МКФ в Венеции, 1961 год. На сцене фестивального дворца Лидо Витторио Де Сета (лучший дебют — «Бандиты из Оргасоло»), Владимир Наумов (Золотая медаль, специальный приз жюри — «Мир входящему»), Ален Рене («Золотой лев св. Марко» — «Прошлым летом в Мариенбаде»), Александр Алов, Джованни Меколи (директор фестиваля), Тосиро Мифунэ (лучшая мужская роль — «Телохранитель», реж. Акира Куросава)}

Но вот что любопытно: тогда же, в 1961 году, совершенно неожиданно для нас, по настоянию итальянцев, которым удалось увидеть фильм, «Мир входящему» выпустили за рубеж для участия в конкурсной программе Международного кинофестиваля в Венеции. В конкурсе были представлены фильмы прославленных мастеров мирового кино: Акиры Куросавы, Роберто Росселлини, Алена Рене, Витторио Де Сика и других.

Наш изруганный, истерзанный фильм был встречен жюри, критикой и публикой с восторгом.

«„Мир входящему“ — самое искреннее откровение XXII Венецианского фестиваля», — писал известный итальянский критик, между прочим, коммунист Уго Казираги.

Фильм был удостоен Золотой медали — специального приза жюри за лучшую режиссуру, а также Кубка Пазинетти за абсолютно лучший иностранный фильм, показанный на конкурсе и вне конкурса.

Кинорежиссер Леонид Луков, возглавлявший нашу делегацию на Венецианском киносмотре, искренне радуясь за нас, сказал Алову: «Ну вот, Саша, теперь ваши мытарства кончились». Однако мудрый Алов возразил: «Думаю, вы их недооцениваете». И он оказался прав. Вернувшись, мы узнали, что с прокатом фильма у нас в стране дела обстоят так же плачевно, как и раньше. А может, еще хуже. Со всех сторон сыпались обвинения: «Работать с этим фильмом просто невозможно. Ни с какой стороны к нему не подступиться! Объяснить его трудно! Так чтобы никакой неприятности не вышло, лучше фильм на экраны не пускать». Или: «Совершеннейшая чепуха! Неужели за такой идейный брак нельзя спросить с творческих работников, допустивших такое?»

«Мир входящему» между тем получил еще много международных премий и широко демонстрировался во многих странах мира. Выдающийся французский историк кино Жорж Садуль, увидевший нашу картину на Неделе советского кино в Париже, написал: «Алов и Наумов сделали прекрасный, волнующий фильм, хотя сценарий и изобразительное решение порой грешат чрезмерной эффектностью. Тем не менее фильм берет за живое, потому что есть в нем глубокий и искренний ужас, который внушает авторам война. Безусловно, солдаты, ведущие в высшей степени справедливую борьбу, хорошо понимают, что спасают человечество от рабства и нацистской чумы, но это не может избавить их от страха смерти в последние часы войны, ибо еще страшнее и „бессмысленнее“ смерть, которая настигает солдата после победы. Этот трагизм последних часов войны воплотился в изобразительном лейтмотиве фильма — в образе дороги, влажно поблескивающей в ночном тумане, дороги, изрытой снарядами, заваленной брошенными при отступлении машинами, трупами, ранеными. (…) Я знаю, что на родине фильм подвергся критике за формализм. Что ж, охотно соглашусь с теми, кто считает, что в картине Алова и Наумова присутствует формализм, если только под этим словом подразумевать поиск самобытных и сугубо индивидуальных художественных форм. Такой формализм представляется мне гораздо менее опасным, чем другой, противоположный ему и заключающийся в академической имитации старых шаблонных форм, что приводит к созданию бездушных, мертвых стереотипов». Но, несмотря на хороший прием со стороны нашей и мировой кинокритики, «Мир входящему» прошел по стране крайне ограниченным тиражом. Алов, который очень дорожил этой картиной, искренне страдал от того, что широкий зритель практически картину не видел.

Кино и литература