Алов и Наумов

Режиссеры А. Алов и В. Наумов, и в этом покоряющее свойство их таланта <…> видят жизнь не в одной тональности, а в ярких противопоставлениях, они не боятся эксцентрики, шаржа, гротеска и фарса, потому что за ними видят правду. <…> Скажу прямо: я знаю мало фильмов, в которых бы так ярко и так уверенно заявляли о себе режиссура, режиссерское видение, режиссерское своеобразие, режиссерское мастерство.

Михаил Блейман

Вокруг центрального героя фильма разрастается настоящая фреска. <…> И очень выразительные образы, и музыка, и исполнение создают впечатление ковчега спасения от страны, которой мы восхищаемся, но которую не можем понять по-настоящему, поскольку нам не дано быть ее сынами.

«Ла Круа» (Франция)

Режиссеры А. Алов и В. Наумов предупредили меня: «Не стесняйтесь, будем вас рассматривать». Попробовали на роли Голубкова и Тихого, начальника контрразведки белых. После чего отпустили в Омск, где я целый месяц маялся ожиданием. Вдруг снова вызов, снова пробы — и еще месяц молчания. Затем третий круг тех же испытаний. И, наконец, вызов на съемки в роли Хлудова… Если эта работа мне в какой-то степени удалась, то прежде всего благодаря режиссерам Алову и Наумову.

Владислав Дворжецкий

^{Роман Хомятов (красный командарм Михаил Фрунзе — в центре, сидит)}

^{Молитва}

^{Роспуск кадетского училища}

^{Владислав Дворжецкий (генерал Хлудов), Александр Январев (есаул Голован)}

^{Эвакуация}

^{Чарнота на базаре в Константинополе}

^{Тараканьи бега. Михаил Ульянов (Чарнота)}

А. Алов и В. Наумов снимали трагедию. С самого начала их картина берет столь высокую и пронзительную ноту духовности, что аж сердце заходится, как в самолете от стремительного набора высоты. Все эпично: декабрьская метель, бешеная конская скачка, золотой монастырский крест, сияющий над занесенным обындевевшим былинным лесом, и переход Красной армии через Сиваш по первозданной доисторической почве, словно хлябь еще не отделилась от тверди, и прямое, лоб в лоб, столкновение двух конниц в чистом поле.

Однако трагедию, высвеченную лучами иронии, вспышками сарказма, искрами анекдотических парадоксов. Они могут довести атмосферу в ставке Хлудова и впрямь до состояния фантасмагоричного вещего сна. Они не боятся преувеличения, эксцентрики, гротеска. И актеры — Владислав Дворжецкий (Хлудов), Михаил Ульянов (Чарнота), Евгений Евстигнеев (Корзухин) — играют остро, парадоксально, эксцентрично. А в итоге возникает такая высокая степень подлинности, реальности, аутентичности, которую не часто дает нам кинематограф.

Анатолий Макаров